Игра со Зверем

Банщицы принесли ворох одежды, из которого даже получилось выбрать довольно-таки сносные вещи. Кассандра остановилась на черных башмаках, черных же штанах и то ли блузе, то ли тунике… В общем, льняной удлиненной рубашке, с разрезами по бокам. Самый удобный покрой для езды верхом. Нашлась среди кучи тряпок и шерстяная накидка, правда, великоватая. Впрочем, учитывая то, как несказанно повезло с нужным рамером обуви, расстраиваться из-за слишком просторного плаща было бы верхом глупости.

Поблагодарив неразговорчивых, но улыбающихся и все время почему-то кланяющихся ей прислужниц, до неузнаваемости преобразившаяся посетительница вышла на улицу. Амона нигде не было, как не было и остальных спутников. Девушка стояла одна, озираясь по сторонам и пытаясь понять, что же ей теперь делать. Ждать? Торчать дура-дурой посреди улицы, и терпеть то, как на неё и её огненную косу, распушившуюся после мытья, пялятся все, кто проходит мимо? Из-за домов доносились заманчивые призывы что-то купить. Торг.

Любопытство пересилило осторожность и Кэсс, плюнув на все запреты Хозяина, пошла туда, откуда слышался гул оживленных голосов. Пройдя пару сотен шагов и завернув за угол, она увидела небольшой, но оживленный рынок. Народу здесь толкалась тьма (видимо приезжали из соседних поселений), все — улыбчивые, счастливые. Даже как-то странно было видеть подобное после всего узнанного про этот мир и место людей в нем. А, может, Амон наврал и никакие они не рабы? Иначе чего бы им так радоваться?

Возле каждого прилавка покупатели истово торговались с продавцами. Заразившись общим весельем и жизнерадостностью, девушка смотрела товары. Тут были и вязаные платки, и ткани (правда, неярких и не разнообразных тонов), и утварь, и украшения. Возле одного лотка Кассандра замерла в восхищении — разложенные серебряные, медные, деревянные украшения и впрямь были красивы.

Особенно ей понравился широкий браслет с эмалью бледно-голубого цвета. Вещица незатейливая, но очень милая — примитивный орнамент, неряшливость чеканки делали ее особенно привлекательной. Девушка крутила побрякушку в руках и жалела, что не может купить.

— Ай, красавица! — всплеснул руками плотный краснощекий торговец. — Нравится?

Красавица кивнула:

— Очень симпатичная вещица.

— Бери! Дарю! — щедро махнул пухлой ладонью хозяин лавки.

— Нет… — Кэсс даже попятилась. — Не нужно, спасибо.

— Бери, бери! — настаивал продавец. — Пусть никто не говорит, будто Жихарь пожалел для красивой девушки дешевый браслет! Ты наденешь его, и люди спросят, ай — откуда у девушки такая красивая вещица? А ты тогда не позабудь сказать, что купила её у серебро-кузнеца Жихаря из Причалья. Не позабудешь?

Он пытливо заглядывал девушке в глаза.

Она рассмеялась. Вот это маркетинг!

— Нет, не позабуду.

— Ай, посмотри, Лютко, — крикнул хозяин лавки соседу-торговцу. — Какая девушка! Она не только красавица, но ещё и умница.

С этими словами торговец сам надел ей на руку браслет.

— Носи на долгую память. Не забывай Жихаря!

Улыбаясь во весь рот, Кассандра отправилась дальше, разглядывая новенькое украшение. Она шла счастливая и уже начала заглядываться на другие лотки, как вдруг над толпой, перекрывая общий гам, полетел свирепый возглас:

— Воровка!

— Держи воровку!

— Нахалка!

— Вон та, красноволосая!

— Держите девку!

И чьи-то сильные руки стиснули Амонову рабыню за локти.

— Что? — она в недоумении оглянулась.

Тот самый Жихарь, что всего пять минут назад так сладко улыбался и речисто нахваливал свой товар, обличительно указывал пальцем на растерянную чужачку.

— Стащила браслет, бесстыжая! Что вытаращилась?! Глаза твои наглые! Деньги, деньги давай!

— Но… — пролепетала бесстыжая, в растерянности тараща наглые глаза, — вы же сами мне его подарили! Есть свидетели!

И она обвела толпу зевак потерянным взглядом, выискивая торговца с соседнего Жихаревскому лотка. Увы, того нигде не было. Между тем вокруг собиралась внушительная толпа. Одних привлекло зрелище, других гнев, третьих просто испуганная девушка с необычными огненными волосами.

— Да в петлю её, дрянь такую! — вдруг заорал кто-то. — Мало ль таких тут каждый день рыщет, а мы потом убытки считай!

В ответ на эти возмутительные слова Кэсс хотела сказать что-то гневное, несогласное, но неизвестный деревенский силач подхватил её и поволок в центр торга. Здесь, посередине площади стоял грубо сколоченный деревянный помост. Лобное место…

Девушка в ужасе закричала и забилась в руках мужчины, когда поняла, куда её волокут. Все это уже было. Она видела и этот эшафот, с крепкой виселицей, и эту толпу, и эту площадь. Несчастная упиралась, рвалась из рук, кусалась и царапалась, однако людской поток, словно живая волна нес ее туда, куда она так не хотела попасть.

Еще мгновение, и вот сон, который снился так давно, едва ли не столетие назад, оживает. Кассандра стоит на высоком помосте, толпа ревет и кто-то пахнущий потом и чесноком, набрасывает ей на шею петлю.

— Ну где же ты?.. — в отчаянии шепчет обреченная, судорожно ища в толпе знакомую плечистую фигуру.