If you try to break me, you will bleed (ЛП)

Казалось, они оба привыкли к такому общению. Нед хотел спросить, когда же они так сдружились и начали так легко общаться. Он думал, что из-за его тайн и лжи их отношения будут прохладными. Он думал, что она выбрала его в качестве рыцаря — защитника только из-за отсутствия других вариантов. Он не ожидал увидеть такие теплые отношения между ними.

— Санса? — спросил он, вместо того, чтобы как-то прокомментировать ситуацию.

Плечи его дочери на мгновение напряглись. Однако, когда она полностью развернулась к нему, на её лице не было дискомфорта.

— Да, — сказала она. — Кажется, я должна тебе все рассказать.

— Кажется да, — ответил Нед, стараясь не показывать нетерпение. Она итак выглядела слегка напуганной.

— Ну, — начала Санса, бросая нечитаемый взгляд на Джона. — Ты помнишь ту ночь, отец? Когда я ворвалась в твои покои?

— Ночь, когда ты сказала Роббу, — Нед нахмурился, подыскивая слова. Через мгновение он продолжил. — Что он станет королем?

— Да.

— Помню. Думаю, что никогда этого не забуду. Ты сильно напугала меня и маму, и даже не объяснила почему, ты была так расстроена.

Она выглядела немного виноватой, но когда она заговорила, то её голос звучал как обычно.

— В ту ночь я увидела сон. Очень реалистичный сон.

— О чем он был?

— О будущем, — сказала она мягко.

Нед моргнул.

О будущем? Что за…

— Если ты не хочешь рассказывать, — сказал он резко. — То не нужно выдумывать небылицы.

Джон внезапно заерзал, привлекая к себе внимание. Санса стояла неподвижно, застыв на месте, но Нед повернулся к сыну.

— Она не выдумывает, — сказал Джон. — Помнишь, мы спрашивали тебя, как зовут брата нынешнего принца Дорна? Санса сказала нам.

— Оберин, — пробормотала Санса. Голубые глаза зловеще уставились на Неда, — Так его зовут.

Нед не ответил. Вместо этого он посмотрел на Джона и спросил:

— Нам?

Джон, который все еще освежевывал кролика, застыл. Взгляд, который он кинул на Сансу, был извиняющимся. По крайней мере, именно так подумал Нед, потому что Джон выглядел точно так же, когда что-то натворил и должен был принять наказание. Смесь смирения, несчастья и решимости.

— Робб и я, — сказал Джон.

Это было все, что требовалось.

— Вы трое, — начал Нед не веря, но тут же оборвал себя и продолжил более уверенно. — Вы трое годами врали мне, Кейтилин, своим братьям и сестре.

— А ты бы поверил мне? — спросила Санса, и в её голосе было горе вместе со сталью. — Ты бы велел мейстеру Лювину дать мне маковое молоко и попытался бы убедить меня, что я все придумала. Что будущее…

— Сны не показывают будущее!

— Это был не сон, — прошипела она, и Нед отпрянул. Все замолчали, тишину прорезали лишь потрескивание костра и шелест листьев. — Это был не сон. — повторила Санса спустя какое-то время. — Это никогда не было сном, отец. Это все по-настоящему, ужасная и тяжелая правда. Я видела, что случится, если мы не будем действовать. Мы Старки из Винтерфелла. Ты знаешь, что о нас говорят, — её губы дрогнули в слабой улыбке. — В наших венах течет честь, долг и любовь. Я сделала то, что должна была сделать, чтобы мы все смогли выжить. И я не буду жалеть об этом.

— Тогда расскажи, что такого ужасного произойдет. — предложил Нед.

Джон внезапно пошевелился, его рука легла на плечо Сансы, когда он опустился рядом с ней на колени и что-то прошептал ей на ухо. Если бы они были не в таком тихом месте, Нед, возможно, ничего бы не услышал. Но они были одни, в лесу. Он слышал все.

Не говори ничего слишком ужасного. Ты уже рассказала ему больше, чем нам с Роббом в первый раз. Не заставляй себя.

Что такого ужасного произошло с Сансой, что она не хочет об это рассказывать? Поэтому она так контролирует себя? Что она держала в себе годами?

Сквозь медленно нарастающий ужас, он увидел, как Санса подняла свой подбородок и повернулась к нему.

— Они убили тебя, — сказала она ему, и хотя её голос был спокоен, глаза бегали. — Я была помолвлена с Джоффри перед тем, как мы покинули Винтерфелл. Когда они арестовали тебя, я попросила у Джоффри помилования. Он обещал мне, что все будет хорошо. А потом Илин Пейн отрубил тебе голову, лишь из-за того, что Джоффри захотел увидеть, как я кричу.

О боги.

Пальцы Неда впились в его бедро так сильно, что, наверняка, останутся синяки. Он мог легко представить себе эту картину: высоко висящее солнце, болезненная надежда на спасение, а затем горе и ужасная боль.

Что такое маленький синяк, по сравнению с мертвым отцом? Или увидеть его обезглавливание? Нед представлял смерть своего отца годами — вонь горящей плоти, то как исказилось от боли лицо Брандона — но у него никогда не было живого представления.

Он никогда еще не был так благодарен этому.

— Санса, — позвал он и раскрыл руки. Она не плакала, когда рассказывала ему все это, но когда она буквально влетела в его объятия, он почувствовал, как намокает одежда на груди. — Санса, милая, не переживая. Я здесь, я с тобой. Ты спасла меня.

— Я знаю, знаю, — пробормотала она сквозь слезы. — Просто я так испугалась, когда Серсея сказала, что не будет ждать ответа от Робба. Она выглядела такой злой…