If you try to break me, you will bleed (ЛП)

Серсея велела ей написать Роббу письмо.

— Я… я не могу, — начала она, но увидела холодное презрение в глазах Серсеи.

В прошлый раз там была зависть. Там был гнев и ненависть, и Санса смогла пережить их лишь благодаря удаче. Теперь же она пряталась за щитами страха и никчемности. Она месяцами не высказывала собственного мнения и желаний, скрылась и позволила считать себя глупой, бесполезной девочкой. В этом мире Серсея Ланнистер не боялась Сансы Старк. В этом мире все, что видела Серсея, когда смотрела на Сансу, это кроткую и скромную дочь Неда Старка.

Сейчас в ней не было ненависти — лишь презрение и пренебрежение

Ты еще пожалеешь об этом, пообещала себе Санса и потянулась за пером.

Через день или неделю — время потеряло всякий смысл — она надела самое яркое платье, какое только у неё было. Санса достаточно сильно напудрила лицо, чтобы они не смогли разглядеть темные синяки под глазами. Она не спала целую вечность, и это было заметно по тому, как она исхудала.

Они не должны заподозрить, что ей что-то известно. Ланистеры не должны даже думать о ней как о помехе. Она не могла позволить себе, чтобы они увидели какая она на самом деле, поэтому она напудрила и руки тоже. Пусть это будет еще одна маска в длинном ряду других.

За те месяцы, что она провела в Королевской Гавани, Санса почти полностью избегала тронного зала. У неё не было ни малейшего желания находиться в комнате, где её избивали и где Джоффри позорил и унижал её. Но теперь у неё не было выбора.

Однако она изменилась. Стала умнее, жестче и холоднее. Санса знала, что нельзя просить о вещах, которые ничего ей не дадут. Она знала, что нельзя просить об абстрактных вещах: милосердии, снисхождении и доброте. Теперь она знала, что сказать и как это сказать.

Её сердце бешено колотилось в груди, но она чувствовала лишь сталь в своем теле. Она медленно вошла в тронный зал. Джоффри откинулся на спинку трона, а Серсея стояла рядом с ним, такая же светловолосая, словно искривленные копии друг друга. Санса почувствовала, что её руки начали дрожать, щеки побелели, но она не позволила себе остановиться.

Она присела в реверансе, который, она знала, был безупречен.

— Мой Король, — начала она высоким дрожащим голосом, — Я пришла умолять о пощаде.

— Для кого? Для твоего отца? — презрительно спросила Серсея, прежде чем кто-либо успел заговорить, — За человека, который объявил моего сына недостойным трона? В наших сердцах нет места милосердию к предателям, Леди Санса.

— Я… Я не знаю, что он сделал, Ваша Светлость, — Санса склонила голову.

Пусть они увидят, как дрожат её плечи, и горбится спина. Пусть увидят, что она всего лишь девушка, которая боится их.

— Я не знаю, в чем его обвиняют. Но мой отец… Не знаю, сказал ли он вам, но он болен. У него больная нога, — она с трудом сглотнула и подняла голову, чтобы встретиться взглядом с жестокими глазами Джоффри. — Я прощу пощады, Ваша Светлость. Пожалуйста, позвольте мейстеру осмотреть его ногу. Разрешите ему отдохнуть в нормальных комнатах. Под охраной, конечно же. Но, я лишь хочу, чтобы он не умер, находясь в плену.

— Твой отец — предатель! — выплюнула Серсея.

Варис шагнул вперед, и хотя она знала, что он никогда не будет на её стороне, ей показалось, что в его глазах была жалость.

— Но он все еще глава дома Старк, — заметил он. — Он все еще глава одного из великих домов. Мы должны пойти на некоторые уступки.

— Пожалуйста, — сказала Санса. — Пожалуйста, Ваша Светлость, умоляю.

— Ох, ну ладно, — Джоффри пренебрежительно махнул рукой. — Заберите его из камеры.

Но вдруг его лицо стало жестоким. Сердце Сансы екнуло.

— Мы не предоставляем услуги мейстера предателям. Если хочешь, чтобы кто-то за ним ухаживал, то сделайте это сами, — когда Серсея повернулась к нему, сердито сверля взглядом, он даже не посмотрел на нее. — Конечно, с вами будет стража.

— Спасибо, — выдавила Санса.

Она позволила слезам застлать ей глаза, а затем отступила назад, позволив людям выйти вперед и заслонить её от взгляда Джоффри.

Вернувшись в комнату, она позволила себе разрыдаться. Облегчение и страх затопили её с головой, и она не знала, что делать дальше — все, чего она хотела это поспать и сбежать вслед за Арьей и Джоном, но это было невозможно. Они ушли уже далеко и, вероятно, были на полпути к Винтерфеллу. Здесь не было никого, кто мог бы её защитить. Теперь ей придется самой защищать себя и не только. Её отец был ранен. Это была единственная причина, по которой она осталась — чтобы защитить его и спасти.

Но что может сделать одна девушка против короля? Против женщины, злобной и жестокой?

Я буду терпеть, подумала Санса отчаянно и опустошенно, Я буду терпеть, как и всегда.

***

Увидев отца, Санса вскрикнула от ужаса.

Его нога была сильно повреждена, и она видела опухоль, которой раньше не было — стражники Ланнистеров заставили его идти на своих двоих весь путь от камер, и это, наверняка, было безумно больно. Он даже не хромал, только шаркал, мучительно медленно.