Идеальный шпион

Можешь себе представить, Том, как пело сердце молодого блестящего разведчика и любовника, когда он отмечал окончание своей двухлетней верной службы британскому флагу в далекой Австрии и стал готовиться к возвращению в гражданскую жизнь в Англию. Его расставание с Сабиной оказалось менее душераздирающим, чем он опасался, ибо по мере приближения дня разлуки она все больше замыкалась в себе, делая вид, будто по-славянски безразлично относится к его отъезду.

— Я буду веселой, Магнус. Ваши жены-англичанки не будут кисло смотреть на меня. Я буду экономной и свободной женщиной, а не куртизанкой легкомысленного солдата.

Никто никогда еще не называл Пима легкомысленным. Она даже ушла в отпуск до его отъезда, чтобы избежать тяжести расставания. «До чего же она мужественная», — сказал себе Пим. Его прощание с Акселем, хоть и напуганным слухами о новых чистках, было тоже как бы завершением определенного этапа.

— Сэр Магнус, что бы со мной ни сталось, мы отлично вместе поработали, — сказал он, когда они стояли в вечернем свете напротив друг друга перед конюшней, ставшей для Пима вторым домом. — Не забывай: ты должен мне двести долларов.

— Никогда не забуду, — сказал Пим.

И он не спеша двинулся в долгий путь к джипу сержанта Кауфманна. Он повернулся было, чтобы помахать рукой, но Аксель уже исчез в лесу.

Двести долларов были напоминанием об их возраставшем в последние месяцы сближении.

— Отец снова прижимает меня насчет денег, — как-то вечером сказал Пим, когда они фотографировали книгу шифров, которую Пим позаимствовал из нижнего ящика Мембэри. — Бирманская полиция пригрозила ему арестом.

— Так пошли их ему, — сказал Аксель, перематывая пленку в аппарате. Он сунул катушку в карман и вставил новую. — Сколько он просит?

— Сколько бы ни просил, у меня денег нет. Я же не миллионер, а младший чин, который получает тринадцать шиллингов в день.

Аксель не проявил больше интереса к этой теме, и они перешли к проблеме сержанта Павела. Аксель сказал, что пора изобразить новую критическую ситуацию в жизни сержанта Павела.

— Но у него же была критическая ситуация совсем недавно, — возразил Пим. — Жена выбросила его из квартиры за пьянство, и нам пришлось помочь ему откупиться от нее, чтобы она снова его впустила.

— Необходимо опять что-то придумать, — решительно повторил Аксель. — Вена начинает считать его услуги само собою разумеющимися, и мне не нравится тональность их вопросов.

Пим застал Мембэри за письменным столом Послеполуденное солнце освещало сбоку его благожелательную голову — он читал книжку про рыб.

— Боюсь, Зеленые Рукава желает получить в награду две сотни долларов наличными, — сказал Пим.

— Но, дорогой мой, мы уже заплатили ему кучу денег в этом месяце! Зачем ему потребовались двести долларов?

— Ему надо заплатить за аборт дочери. А доктор берет только доллары США, и дело не терпит отлагательства.

— Но ей ведь только четырнадцать лет. Кто же переспал с ней? Этого мужика следовало бы засадить в тюрьму.

— Да это тот русский капитан из штаба.

— Вот свинья. Настоящая свинья.

— К тому же Павел католик, как вы знаете, — напомнил ему Пим. — Не очень хороший католик, согласен. Но ему все это тоже нелегко.

На другую ночь Пим передал через стол в конюшне двести долларов. Аксель перебросил их ему обратно.

— Это для твоего отца, — сказал он. — Я тебе одалживаю.

— Я не могу их взять. Это же из оперативных фондов.

— Теперь уже нет. Эти деньги принадлежат сержанту Павелу. — Пим все еще не брал денег. — А сержант Павел, как твой друг, одалживает их тебе, — сказал Аксель, вырывая листок из своего блокнота. — Вот — напиши мне расписку. Распишись, и в один прекрасный день я востребую с тебя должок.

Пим уехал с легким сердцем, уверенный в том, что Грац и все тамошние дела, как и Берн, перестанут существовать, лишь только он въедет в первый тоннель.

* * *

Когда Пим сдал оружие на складе разведки в Суссексе, офицер, занимающийся демобилизацией, вручил ему конверт, на котором стояло.

«ЛИЧНО И КОНФИДЕНЦИАЛЬНО.

Правительственная группа заморских исследований ПЯ 777, Форин-офис, Лондон, С.3.1

Дорогой Пим!

Общие друзья в Австрии сообщили мне Ваше имя как человека, который может быть заинтересован в дальнейшей работе. Если это так, не соблаговолите ли Вы отобедать со мной в „Клубе путешественников“ в пятницу, 19-го, в двенадцать сорок пять?

(Подпись) сэр Элвин Лит, кавалер ордена св. Михаила и св. Георгия 3-й степени».