Идеальный шпион

— Но вам не говорил. Иначе вам не понадобилось бы сюда приезжать. Я всегда такое умел вычислить. И никогда не ошибался. Если шпики о чем-то спрашивают, значит, они этого не знают. Вот и не надо им ничего говорить. Если же они знают и все равно спрашивают, значит, хотят тебя подловить. В таком случае им тоже ничего не надо говорить. Я говорил это и Рики, да только он не слушал меня. Это в какой-то мере оттого, что он был масоном. Ему казалось, так оно безопаснее, если все рассказать. В девяти случаях из десяти на этом его и брали. Он сам себя отдавал им в руки. — Сид сделал еле уловимую паузу. — Послушайте, сквайр. Ударим с вами по рукам. Вы мне скажете, что вам нужно, а я скажу вам — проваливайте. Как, пойдет?

Последовало долгое молчание, но Бразерхуд продолжал терпеливо улыбаться.

— Скажите мне вот что. Что тут делает британский флаг? — перевел на другое разговор Бразерхуд. — Это имеет какой-то смысл, или он просто стоит в саду, как большой цветок?

— Он здесь, чтобы отпугивать чужеземцев и шпиков.

Словно собираясь продемонстрировать семейную фотографию, Бразерхуд извлек из кармана зеленую карточку, которую показывал Сефтону Бойду. Сид достал из кармана очки и прочел обе ее стороны. Мимо прогрохотал поезд, но он, казалось, его не слышал.

— Это что — туфта? — спросил он.

— Я служу этому флагу, — сказал Бразерхуд. — Может, это и туфта.

— Все может быть. Всякое бывает.

— Вы ведь служили в Восьмой армии, верно? И, насколько я понимаю, получили медальку за Аламейн. Это была тоже туфта?

— Возможно.

— Магнус Пим попал в небольшую беду, — сказал Бразерхуд. — Если быть абсолютно честным, — а я стараюсь быть с людьми честным, — он временно куда-то исчез.

Личико Сида затвердело. Дыхание стало жестким и прерывистым.

— Кто же сделал так, чтобы он исчез? Вы? Он, случайно, не связался с ребятками Маспоула, нет?

— А кто такой Маспоул?

— Приятель Рики. Он ведь разных знал людей.

— Возможно, Магнуса похитили, возможно, он сам скрылся. Он играл в опасную игру с очень скверными иностранцами.

— С иностранцами? Ну, он же ведь калякал по-ихнему, правда?

— Он работал под прикрытием. На свою страну. И на меня.

— В таком случае он просто глупый недоносок, — со злостью сказал Сид и, вытащив из кармана идеально выглаженный платок, промокнул блестящее от пота лицо. — У меня на него никогда не хватало терпения. Мег это видела. Он собьется с пути, говорила она. В этом парне сидит лягавый, помяните мое слово. Он прирожденный стукач. Таким уж родился.

— Он не был стукачом, он рисковал своей шеей, — сказал Бразерхуд.

— Это вы так говорите. Может, так и думаете. Но вы не правы. Этот малый никогда не был ничем доволен. Сам Господь Бог было для него недостаточно хорош. Спросите у Мег. Да нет, вы же не можете. Ее ведь уже нет. Мудрая она была, Мег. Хоть и баба, а разума у нее было больше, чем у вас, у меня и у половины населения земного шара, вместе взятых. Он и нашим и вашим старался угодить, я-то уж знаю. Мег всегда говорила, что он такой.

— А как он выглядел, когда приехал вас навестить?

— Здоровым. Как все. С румянцем на щечках. Я всегда знаю, когда ему что-нибудь нужно. Он становится такой же чудесный, как его папочка. Я сказал: «Не мешало бы тебе побольше горевать по усопшему». А он будто и не слышит. «Такая красивая была панихида, Сид, — говорит он. — Тебе бы понравилось». Ну, я-то понял, что он пускает дымовую завесу. «Народу набилось в церкви, как сельди в банке, — все равно не все смогли войти». — «Вранье», — сказал я. «Да люди заполнили всю площадь, стояли в очереди на улице, Сид. Народу было не меньше тысячи. Подложи ирландцы там бомбу, они лишили бы страну лучших умов». — «А Филипп[55] там был?» — спросил я. «Конечно, был». Ну, а я-то знал, что не мог он там быть, иначе это было бы в газетах и по телеку. Правда, он, наверно, мог приехать и инкогнито. Мне говорили, они теперь часто так поступают — из-за ирландцев. Был у Рики однажды друг. Кенни Бойд. Мамочка его была леди. Рик был шапочно знаком с его тетушкой. Может, Магнус отправился к молодому Кенни. Такое возможно.

Бразерхуд отрицательно покачал головой.

— А Белинда? Она всегда была порядочная, хоть он и обманывал ее. Он вполне мог отправиться к Белинде.

Бразерхуд снова отрицательно покачал головой.

— Я насчет той тысячи людей, которые пришли проводить Рика, — снова принялся за свое Сид. — Это же были кредиторы, если вам угодно. Они пришли не из чувства скорби. Никто не станет скорбеть по Рику. Право, не станет. Лишь вздохнет с облегчением, откровенно-то говоря. А потом заглянешь в бумажник и возблагодаришь старушку Мег за то, что в нем кое-что для тебя осталось. Пострелу я этого не говорил. Это было бы нехорошо. А Филипп-то все-таки был там? Вы не слышали, что Филипп должен был приехать?

— Это была ложь, — сказал Бразерхуд.

Сид был потрясен.

— А вот это уж слишком. Это попахивает полицейскими штучками. Значит, Магнус пудрил мне мозги, скажем так, совсем как его папаша.

— Зачем? — сказал Бразерхуд.

Сид его не слышал.