Идеальный расчет

Крупная мебель сбиралась «в шип», и это меня порадовало, потому что гвозди для такого используют только плохие мастера. Шкафчики желтели маслом, которым их пропитали не единожды – это была мебель для среднего класса. Я помнила, как меня раздражали одинаковые кухонные гарнитуры, «стенки» и «горки». В них не было души, не было лица хозяина. Меня убивало то, что заборы у нас строили из массива, а мебель из клееных опилок. Помню, как напугала маму, купив на первом курсе огромную доску, что сама лично обработала, заморила и покрыла лаком, а в день, когда она была на смене, установила, как столешницу, вырезав в ней отверстие для раковины.

Все это я проделала только потому что меня трясло от крошек, западающих между отдельными шкафами кухонного гарнитура с пластиковыми ручками.

Только спустя пару месяцев мама поняла всю прелесть, что заключало в себе дерево. Сейчас я находилась в мире, где нет склеенных опилок, но цвет мебели люди могли себе позволить один. Вот для них мы и будем делать мебель, для них мы и сделаем несколько оттенков.

Небольшие рабочие столы, которые моя бабуля называла «залавком», тяжелые выдвижные ящики, плохо обработанное дерево – вот из чего состояла готовая продукция этой небольшой, но по местным меркам достаточно успешной организации.

– Что-то присмотрели, кора? – тот же самый мужик вошел под навес, откуда я следила за работой всего коллектива.

– Пока нет. А есть у вас дерево другого цвета?

– Ха! Привезу, коли оплатите, но оно в пять раз дороже этого.

– Из него вы все делаете так же?

– Да, а как еще? – он искренне удивился. – Дорогую мебель, что стоит в домах лордов строят долго, да и обрабатывают так, что ни одна ворсинка не чувствуется. Такая работа стоит огромных денег. Мы делаем заказы новых горожан, что покупают квартиры на окраинах.

– Много приезжих?

– А вы не знали? Я думал вы из них, ну, из тех, кто продал свою ферму.

– Нет, я из поселка, в котором добывали уголь.

– Ясно. Лорды забирают свои фермы, оплачивают тем, кто строил там дома, и им с большим трудом хватает на небольшие квартиры. Люди продают скот, чтобы хватило денег на приличное жилье. Те же лорды решили, что фабрики много выгоднее, и принимают бывших фермеров на свои фабрики и заводы.

– А фермы? Они пустуют?

– Нет, туда приезжают крестьяне, которые будут несколько лет бесплатно работать только за право жить в готовом доме. Для них это невиданная роскошь. Те, что жили раньше в далеких глубинках перебираются ближе к городам.

– А глубинки? – спросила я, решив, что раз мужчина разговорился, нужно выяснить все, что можно.

– Те земли королева отдает своим солдатам, - он сказал это таким тоном, словно это ни хорошо, ни плохо. Не испытывал он от этого гордости, но и отвращение от этого не выказал. Я вспомнила о том, что говорить о королеве в осуждающем тоне непозволительно и поспешила сменить тему. Кто его знает, перевернет все по-своему, и виси потом на площади, и совсем не на доске почета.

Мы простились достаточно тепло, и я обещала, что обязательно заеду еще раз. Мне нужно было попасть еще в одну мастерскую сегодня, чтобы завтра начать искать место и посетить лесопилку. Дэйзи будет страшно рада тому, что я надолго пропадаю из дома – Мэри будет полностью в ее распоряжении. С этим что-то нужно делать, но пока я решила не заводить себя мыслями о ревности.

Следующая мастерская была меньше, да и находилась в кирпичном здании. Места здесь раза в три меньше, чем в первой, а мастеров только три.

Здесь меня встретили тишиной. Сначала я даже удивилась, и решили, что ошиблась адресом, но запах дерева все же заставил пройти весь цех. Полноценные два этажа, но только половина помещения имеет перекрытие между ними. В передней части бардак и разбросанные по полу обрезки досок, кора между тремя огромными столами. Здесь же лежат три молотка, ручные пилы.

– Есть кто-нибудь? – крикнула я и решила, что дальше от двери уходить не стоит.

– Чего хотела, - из темного дверного проема. Что вел во вторую часть здания щурясь от света вышел молодой парень. Лет семнадцать, высокий и тощий, как дранка. Серые глаза делали его похожим на полупрозрачную дьдинку. Светлые волосы, совсем не загорелая кожа, серые штаны и рубаха, стеганная безрукавка и сапоги ниже колена.

– Кто хозяин? Хотела заказ сделать, но гляжу, у вас работы и вовсе нет. Плохо работаете?

– Хорошо работаю, только вот зажал нас Крат, всех переманивает к себе.

– Крат?

– Мастер с соседней улицы. Отец мой запил, хочет продавать мастерскую. Прошу его не торопиться, а он говорит, что на этом месте, почти у них за спиной ничего не получится.

– А как он вам мешает-то? – я не могла понять каким образом можно заставить человека делать заказ не там, где решил сам, а куда приведут.

– Распустил слух, что у нас доски гнилые, а сам покупает там же. Нескольким заплатил, и теперь они говорят, что покупали у нас все. Мол, через неделю зеленые пятна выступили.

– Все умеешь делать? – я посмотрела на него склонив голову.

– Чего я не умею, мой отец умеет. Только вот, не хочет он больше владеть мастерской.