Идеальность

Помнишь, как прокручивала в голове имена врагов, которых планировала убить следом за Вероникой? Всех до единого, включая Интернет-троллей, хамливых продавцов и всех-всех-всех, кто посмеет косо посмотреть в твою сторону?

Прекрасно помнишь…

«Мазду» она утопила в озере той же осенью. Отогнала по бездорожью в лес, свернула на знакомую колею, что вела к поляне для пикников, и за поляной остановилась у широкого болотистого озера. Оно почти заросло густой травой и камышом со всех сторон. Зеленели островки водорослей, кое-где шлепали лягушки. В одном месте склон был чистым и покатым – тут летом спускались к воде, чтобы окунуться. Вода была неприлично грязной, пахла болотом, Ната брезговала даже подходить, но папа купался с удовольствием. Слева же склон резко поднимался, становился крутым, опасным. Кое-где земля ссыпалась чуть ли не под ногами и большими комьями падала в воду. Ната подъехала туда, пробуксовывая колесами рыхлую почву. Могла легко застрять, но, к счастью, не застряла, вырулила на рыхлую крутизну, где торчали ветки какого-то голого кустарника, потом поставила первую передачу, зажала газ куском кирпича и выскочила из машины.

«Мазда» взревела, будто предчувствуя гибель, взрыла траву, вильнула носом влево и сорвалась с обрыва вместе с кусками дерна, шлепнулась в воду, рванула дальше, вглубь, поднимая со дна ил и грязь, скрылась под водой целиком. С полминуты был слышен глухой рев, вода бурлила, будто вскипала, а потом все вдруг резко стихло.

Сейчас в ванной было так же тихо. Разве что в лесу гулял ветер, шевеля ветки деревьев, да где-то чирикала одинокая птица, не успевшая убраться на зимовку. А в ванной не было слышно ничего, кроме дыхания Наты.

Она вспомнила ощущение свежести и легкости, когда избавилась от автомобиля. Будто закрыла книгу, прочитав заветное слово «КОНЕЦ».

А Денис был другой книгой. Куда более интересной и сложной. Но ее Ната тоже, получается, дочитала.

Сигаретный дым въедался в глаза. Ната все же вышла из ванной, бесшумно проскользнула в спальню, забралась в кресло с ногами и вскоре там и уснула.

Проснувшись в три часа ночи, она не сразу смогла понять, где находится. В голове плавали обрывки какого-то нелепого сна. В этом сне Денис лежал мертвый на кровати, а Ната почему-то лежала рядом и радовалась его смерти, как ребенок радуется возможности вырваться наконец гулять после долгих и нудных уроков.

Затекла шея, в левой икре что-то болезненно пульсировало. Ната продолжала сидеть в кресле, пока сон окончательно не выветрился из головы, уступив место ясным и четким мыслям. Она все вспомнила: телефон, маршруты, измена. И тут же, в бархатном полумраке ночи, приняла решение: Денису придется умереть. Рано или поздно.

Глава пятнадцатая

Родная старая квартира встретила тишиной.

Папа купил ее десять лет назад. Вернее, мама уговорила его купить средней дочери хоть что-то, куда можно вернуться после психоневрологического диспансера. Однушка на юге, с окнами во двор – это все, что ждало Леру после смерти дочери, нервного срыва и долгого болезненного лечения. Впрочем, у многих людей и такого нет.

Она зажгла свет в коридоре, засуетилась, раздеваясь. Швырнула куртку в корзину для белья в ванной, сразу же направилась на кухню. Ужасно хотелось кофе.

Промокла насквозь. Вода затекла за шиворот, ледяные капли скопились между лопаток и добрались до поясницы. Раздеться бы догола и бегом под горячий душ.

Включила чайник, прошла в комнату. Почему-то ожидала увидеть кого-нибудь – Пашку, Толика, кого-то еще. На секунду нервно вздрогнула, ловя взглядом тени от штор. Но никого здесь не было. Кровать не заправлена, как и всегда, напоминая о ночи с Толиком, а в целом не изменилось ничего.

Лера положила на стол розовый ноутбук, вытряхнула из пакета папки, которые прихватила из дома Бельгоцкой, и только после этого отправилась под душ.

Разделась, потянулась к крану и вдруг замерла: на одной из пластмассовых полок стоял детский шампунь «без слез», желтенький, с изображением утенка, плещущегося в ванне.

Откуда он здесь взялся?

Прошлое впилось коготками в горло. Лера вспомнила, какие у Насти были мягкие тонкие волосики, так и не успевшие как следует отрасти. Сколько раз пользовались этим шампунем? Три? Четыре? Всего-то несколько капель на крохотную головку, осторожно растереть, чтобы не надавить на мягкий родничок, затем смыть теплой водой.

«Я пропускаю работу, – вдруг подумала Лера. – Пашка пропал. Ната хочет меня убить. Бельгоцкая лежит мертвая в ванне со льдом. Настя, моя милая Настя, тоже мертва, и я до сих пор не помню, что случилось на следующий день после ее похорон. Никто не расскажет, ответы только в моей голове».

Она огляделась и на стиральной машинке увидела две игрушки – старую одноглазую куклу, с которой сама играла в детстве, и резинового пса – зубогрызку. Его купила мама, когда Насте исполнилось три месяца, привезла лично, вместе с кипой других подарков.