Идеальность

Решившись, Ната купила в магазине хороший кухонный нож, завернула его в полотенце и возила с собой почти неделю. Острое желание воткнуть лезвие в жирное тело Вероники, почувствовать, как лопается кожа, рвутся мышцы – как курочку разделать! – преследовало Нату постоянно. Однажды вечером она оставила машину в нескольких кварталах от дома Вероники и пошла к подъезду. Нож лежал в кармане пальто. Была ранняя осень, утром все еще жарило солнце, а вечером теплоту стремительно слизывал холодный ветер. Пальто подошло как нельзя кстати.

Ната прождала около сорока минут. Когда Вероника появилась из-за домов и направилась к подъезду, Ната неожиданно заторопилась, рванула к тропинке, запнулась обо что-то и едва не упала.

К ней подбежал незнакомец, помог встать, что-то лепетал. Ната же в тот момент нервно думала, что, в общем-то, едва не совершила самый глупый поступок в своей жизни. Вокруг люди, случайные свидетели. Да и откуда ей знать, куда ударить, чтобы убить наверняка? Не подготовилась, не продумала, как малолетка какая-то. Так нельзя.

Нельзя, чтобы кто-то что-то заподозрил.

Она снова взялась за слежку. Умереть должна была не только Вероника. Должен был исчезнуть ее бизнес. Пусть новости о смерти станут последними гвоздями в крышку «талантливого предпринимателя и успешного кондитера».

Первые зацепки касались заказов. Кондитерская была маленькая, выпечка производилась из сырья, которое Вероника заказывала на одном хлебном комбинате. Что-то приезжало уже готовое, что-то делали на месте в небольшом цеху в подвале под кафе. В подчинении у Вероники было три повара, которые работали посменно. Еще пекли на заказ, принимая запросы через сайт. При больших заказах кафе закрывалось на час раньше, и в цех в подвале спускались все три повара и сама Вероника.

Это важно, отметила Ната: Вероника задерживается в кондитерской только в случае солидного заказа. Все остальное время она не занимается выпечкой и готовкой, а доверяет поварам.

Три раза в неделю из хлебного комбината приезжал курьер, привозил сырье. На заднем дворе кафе, где находился черный вход, его встречал персонал. Разгрузка занимала минут двадцать, после чего курьер уезжал, а персонал (как правило, официанты) еще некоторое время курили и болтали на улице.

После трех недель наблюдений за разгрузками Ната решила подойти к черному входу. Она специально оделась в «простое» – самое дешевое и банальное, какое только смогла найти в магазинах, не бросающееся в глаза. Джинсы, белые кроссовки, толстовка и красная куртка – так одевались тысячи девушек от пятнадцати и старше. Еще Ната не помыла волосы, слегка их растрепала и надела дурацкие темные очки. Специально не красилась. Посмотрев в зеркало, она расхохоталась. Будто вместо себя увидела, скажем, Лерку, у которой чувство вкуса отсутствует напрочь.

И ведь ходят такие дурнушки по городу, воображают себе что-то…

Черный вход в кафе находился у тротуара, по которому туда-сюда сновали молодые дамы с колясками. Метрах в ста, если идти вглубь от дороги, начинались жилые кирпичные малоэтажки, а чуть дальше раскинулась детская площадка. Там по утрам было многолюдно и шумно. За домами располагалась и школа. Ната уже знала, что к часу дня тротуар оказывается забит галдящими школьниками, часть из которых как раз и оседает в кафе у Вероники. Сладкая нездоровая пища – это то, что обожают подростки. Особенно прыщавые девочки. Вероника потакала низменным желаниям таких же толстушек с брекетами, как она сама.

Ната направилась к кафе, когда из-за детской площадки показались первые группы школьников. Они шли ей навстречу, галдели и шумели, создавали нужный отвлекающий фон. Дверь черного входа была распахнута, возле нее стоял грузовик хлебокомбината, и два паренька в белых халатах выгружали канистры, мешки и деревянные палеты с хлебными заготовками. Работы у них было много, на Нату никто не обратил внимания.

Она заглянула в служебное помещение и увидела кафельные стены, несколько металлических столов, дверь в зал и еще одну, ведущую, наверное, в подвал. Входная дверь интересовала ее больше всего.

Замок не автоматический. Связка ключей торчит изнутри. На асфальте рядом лежит осколок кирпича, которым почти наверняка время от времени подпирают дверь.

Ната сделала вид, что разговаривает по телефону, сошла с тропинки, обогнула грузовик и остановилась в нескольких метрах от двери. Возникло острое желание подойти прямо сейчас, взять ключи и сбежать.

Безумный план мести внезапно возник с невероятной четкостью. Ната поняла, что надо сделать и как. Наверное, это и было пресловутое озарение, которое посещает творческих людей. Ната всегда завидовала художникам или, скажем, писателям из-за того, что у них в голове вот так запросто могут родиться яркие и удивительные образы.

Ната улыбнулась. Конечно же, именно ключи ей и нужны.