Идеальность

Нет, и еще раз нет!

Нужно двигаться на одной волне. Тогда всё будет хорошо. Мы с Денисом долгое время плыли по течению. Потом что-то пошло не так… А с вами, Римма Ивановна, мы как сиамские близнецы. Это не просто одна волна. Это одно сердце на двоих. Вы понимаете меня, как никто другой (разве что папа еще знает, что творится у меня в душе. От папы секретов нет).

Поэтому я вам скажу: Денис заслужил то, что заслужил. Я останусь с вами навсегда. А он пусть отправляется к чёрту. Он уже не на моей волне. Закончу все дела, и вычеркну его из памяти окончательно. Сожгу прошлое. Останемся только мы.

…повторюсь, мне с вами хорошо. Помните, мы договаривались, что будем делиться друг с другом всеми секретами, какие есть? Понятное дело, что моя жизнь более насыщенная, чем ваша (без обид). Поэтому получается так, что секретов у меня больше и говорю я намного чаще. Да что там — я прихожу к вам два раза в неделю, как в личному бесплатному психологу. Думала ли я когда-нибудь, что один из любимейших писателей станет принимать меня у себя на кухне, поить чаем и выслушивать мои бесконечные монологи.

Только с вами я могу быть откровенна. У вас в доме я становлюсь сама собой.

Ни капли лжи.

Так вот, мне нужно кое-что рассказать вам сегодня.

Вы не откажете, я знаю. Любите слушать и записывать. Милая моя старушка, которая любила всех обманывать. Ах, Римма Ивановна!

Не то, чтобы мне нужны были слова поддержки.

…просто, поймите. Ваш дом. Вы сами. Мне у вас хорошо.

Точка.

Глава десятая

Нате казалось, что она всё еще чувствует запах гари. Влажный осенний воздух пропитался сожженным латексом, бумагой, пластмассой. Запах успокаивал. Прошли сутки, а он не выветривался.

Накануне вечером Ната устроила на заднем дворе прощание с прошлым, сожжение мостов, дикий костер. Сначала вынесла все шмотки Дениса — трусы, носки, рубашки, галстуки, трико, футболки, пиджаки и брюки. Всё-всё тряпье, которое выгребла из ящиков. О, какой же он был любитель покупать вещи! Хуже деревенской стервочки, впервые дорвавшейся до торгового центра.

Шесть одинаковых белых рубашек.

Четыре пиджака серых оттенков.

Девять брюк.

Пять пар ботинок.

И это только рабочая одежда.

Ната всегда утверждала, что нужно знать меру, но на Дениса её уговоры не действовали. Он знал, как правильнее.

Ната сваливала шмотки с какой-то бешеной внутренней радостью. Так радуются разбитой кружке с вишенками на керамическом боку, которую подарила свекровь. Радуются возможности выбраться из тесного купе, в котором ехал десять дней.

Гнойный нарыв в душе назрел и готов был лопнуть.

Вчера вечером закат полыхал оттенками красного, а на безоблачном небе рассыпались звёзды. Наверняка, это были последние тёплые дни осени. Грех не воспользоваться.

Ната заталкивала одежду в жестяную бочку, где обычно Денис сжигал опавшие листья. Утрамбовывала.

В тихом и пустом доме Ната сходила с ума. Весь день она провела в «ламповой» комнате в компании с бутылкой текилы, привезенной из Англии. Аристократический сорт, уникальный вкус, куча денег на ветер, да, да, да — а когда глотаешь из горла, спирт спиртом.

Пару раз Нату тошнило. Она бежала к туалету и выплескивала горечь текилы с горечью воспоминаний. Потом возвращалась к папкам с распечатками и алкоголю. В стотысячный раз перечитала статью о гибели Подольской. Водила пальцами по фотографии сгоревшей кондитерской. Порывалась открыть одну из папок любимой писательницы. А потом решила сжечь прошлое.

Галстуки. Поло. Джемперы. Кепки. Сверху положила любимые чёрные очки Дениса. Принесла из подвала жидкость для розжига, обильно полила. В ноздри ударил въедливый запашок. Подлила сверху остатки текилы и швырнула пустую бутылку в кусты.

Чиркнула спичкой. Взметнувшиеся языки огня слились с красками заката. Одежда горела быстро, а Ната бегала к дому и обратно, приносила охапками всё, что принадлежало умершему мужу, кидала в огонь, придавливала кочергой.

Книги. Журналы. Запонки. Игровая приставка с джойстиками. Порножурналы. Коллекция зубочисток со всего света.

Она не заметила, как солнце закатилось за крыши домов, и свет исходил только от костра — яркий, насыщенный, дикий. Нате казалось, что кроме костра больше в мире ничего нет. Она подкармливала огонь, пока не обнаружила, что из вещей Дениса остался только велосипед.

Пахло гарью и пластмассой. Не надо было швырять в костер игровую приставку. Она плохо горела и шумно потрескивала.

Потом Ната принесла коробку с «безделушками». Это была её коробка. Личный опыт сексуального раскрепощения. Тщательно подобранные игрушки, теперь уже ненужные и даже лишние. Она высыпала в огонь фаллоимитаторы, страпоны, кожаные маски и костюмы, мастурбаторы и латексные перчатки, анальные шарики и веревки. Огонь с жадностью принял угощение. Необычное было зрелище — как плавится тридцатисантиметровый член. Денис был хорош в постели, тут не поспоришь, но даже он не мог соревноваться с этой никогда не унывающей игрушкой.

И что такого вытворяла Лера, раз он предпочел уйти к ней? Какие фокусы умела показывать? С её-то опытом..