Идеальное вторжение

Единственное окно офиса «Новой жизни» выходило на автостоянку, и Жирносек часто разглядывал припаркованные там автомобили. В здании хватало состоятельных фирмачей и клиентов, поэтому в большинстве своем глаза Богдану Ильичу мозолили дорогие и новые модели. А мозолили потому, что Жирносек исходил завистью и мечтал о том дне, когда он сам окажется за рулем «Порше» или «Мерседеса». О «Бентли» он не думал, так высоко его мечты не воспаряли, но лимузин именно такой марки подкатил к зданию. Жирносек с любопытством уставился на изыск английского автопрома.

По большому счету других занятий у него пока не было. Дело только набирало обороты, позавчера вышла рекламная статья, а Фитиль обещался назвать ему фамилии и адреса людей, по которым плачет заморозка, но пока не назвал. И реакция на статью оказалась весьма сдержанной, был только один звонок. В ожидании клиента Богдан Ильич разглядывал из окна частичку суетливого мира столичного города.

Раздался громкий уверенный стук в дверь.

— Входите, — Жирносек торопливо метнулся к столу.

Дверь распахнулась. С огромным удивлением Богдан Ильич узнал в визитере хозяина «Бентли». Сделав вид, будто только что вскочил, Жирносек метнулся к мужчине, намереваясь проводить его до стула.

— Не надо! — отмахнулся тот. — Думаете, если я вам позвонил, то готов в любой момент отдать концы? Ошибаетесь, для моего возраста здоровье у меня на твердую пятерку. Или десятку, если подходить с сегодняшними мерками.

Жирносек окинул клиента быстрым взглядом. Богдан Ильич слабо разбирался в стильной одежде и ценах на нее, но мог совершенно точно сказать, что прикид у визитера на высшем уровне. Хотя чего еще ждать от человека, приехавшего на «Бентли». Разве что допустить вздорную мысль, что он взял лимузин взаймы у кого-то из знакомых, собираясь пустить ему, Жирносеку, пыль в глаза. Но Богдан Ильич не маялся излишним самомнением, и, благодаря случающимся причудам человеческой логики, с уважением, частично смахивающим на благоговение, подумал о Фитиле. Ведь за все годы своей работы Жирносек ни разу не сталкивался с по-настоящему богатым человеком. А здесь первый же визитер оказался долларовым миллионером. Это как минимум. А то и мультимиллионером. Впервые за время общения с клиентами Богдан Ильич утратил свой дар оратора-златоуста. К счастью, косноязычие продолжалось всего несколько минут, и клиент истолковал его по-своему. Очевидно, доктор, или как еще там его назвать, хочет узнать суть дела. И это правильно! Даже в таких случаях необходим индивидуальный подход.

— Я приехал к вам из-за сына, — скорбным голосом начал мужчина. — Он рос красивым, умным и активным ребенком. Даже излишне активным. Если бы он был хоть чуточку спокойнее, он бы не стал так рваться в этот поход. Ведь мы с женой запретили ему, точнее, вместо тайги хотели отправить на Гавайи, но сын очень просил, и мы совершили трагическую ошибку, уступили ему. Там он заболел менингитом, давшим тяжелое осложнение. Доктора поставили ему страшный диагноз — церебральный паралич, вызванный инфекцией. Наш мальчик изменялся просто на глазах.

Голос мужчины дрогнул.

— Можете не продолжать, я знаю, что происходит при церебральном параличе, — сказал Жирносек.

— Да, вы знаете, а я собственными глазами наблюдал за этим кошмаром. Большинство людей мирятся с постигшим их горем, но мой сын — слишком ранимая натура. К тому же ему только исполнилось восемнадцать лет. Надеюсь, вы понимаете, о чем я.

Жирносек понимал. Церебральный паралич уродует человека, однако не отменяет сексуальных потребностей. Он кивнул головой.

— Я нашел ему женщину, весьма привлекательную и готовую за хорошее вознаграждение исполнять любые желания моего сына, — продолжил мужчина. — Но я уже говорил, что он тонкая и ранимая натура. Ему хотелось не просто секса, а настоящей человеческой любви. Общение с девушкой по вызову только усилило его страдания. Месяц тому назад он пробрался в мой кабинет и попытался открыть сейф. Там лежал пистолет. К счастью, он не нашел ключей от сейфа. Я приставил к сыну человека, который следит за каждым его шагом, и серьезно поговорил с ним, надеялся объяснить, что даже при его болезни можно найти свои радости в жизни. Но сын мне категорически ответил:

— Я не хочу оставаться калекой и найду способ покончить с собой.