Идеальная жизнь

— Черт побери! — воскликнула Офелия, приоткрыв от удивления рот. — Она звонила тебе.

Алекс покачал головой и попытался замаскировать свою оплошность бравадой.

— Алекс, — остановила его Офелия, — дай мне сказать. — Она встала и хлопнула парой белых перчаток по бедру. — Я пришла сюда, чтобы мы объединили наши усилия, а ты, оказывается, уже нашел Касси. — Она смерила его пристальным взглядом. — Тогда почему ты не с ней?

— Касси не сказала, где она, — признался Алекс. — Сообщила только, что с ней все в порядке. Пообещала позвонить, когда захочет вернуться домой.

— И ты с тех пор пытаешься ее найти? — Она склонила голову набок. — Конечно, пытаешься. Если бы ты не был настолько занят поисками Касси, то наверняка бы заметил, что вся твоя карьера летит к чертям. — Она залилась смехом. — Она действительно тебе звонила? Хорошо. Наверное, я в чем-то ошиблась. Может, мне ты и не нравишься, но, похоже, нравишься Касси. До сих пор. Поэтому придется поверить в то, что ты искренне заботишься о ней.

Алекс опустил глаза.

— Господи Боже! — пробормотал он. — Говори яснее.

Офелия присела рядом с Алексом и забрала бокал у него из рук.

— Я хочу сказать, — холодно произнесла она, — что ты недостоин Касси, но, по всей видимости, сбежала она не навсегда. И уж точно Касси не заслуживает того, чтобы ты встретил ее в таком виде.

Офелия вылила содержимое бокала на деревянный пол веранды, помогла Алексу встать и отвела его в спальню, к висящему над комодом зеркалу. Она стояла у него за спиной, пока он разглядывал свои красные глаза и землистого цвета кожу, пока вдыхал кислый запах бурбона и жалости к себе, которыми пропиталась его одежда.

— Алекс! — Офелия хлопнула его по спине, заставляя расправить плечи. — Сегодня твой счастливый день.

Он сидел в темном углу хижины Джозефа Стоящего на Солнце, недоумевая, где так поздно может бродить восьмидесятисемилетний шаман. Он ждал его уже целый час. Уилл очень хотел поговорить со стариком, и как можно скорее, хотя сам не знал зачем.

На стенах были развешаны украшенные перьями артефакты, на дверных петлях висели пучки высушенного табака и шалфея, а на длинной оленьей шкуре было запечатлено убийство индейца племени чиппевеев охотниками племени сиу. Расшитое звездами одеяло, которое Джозеф использовал при лечении, наброшено на кресло-качалку.

Уилл держал в руках Большую Изогнутую Флейту, которую Джозеф вырезал из дерева задолго до его рождения. Эта узловатая трубка из кедра, длинная и толстая, с изображением лошади, помогала молодому человеку обрести власть над молодой женщиной, и Уилл помнил, как Джозеф рассказывал ему, как соблазнил собственную жену.

— Мне приснилась музыка, — признался Джозеф, — идущая из глубины души. И когда она услышала эту мелодию, то оставила родительский дом и пошла за ней. И только потом поняла, что следует за мной.

Уилл провел пальцем по дырочкам на флейте, по мундштуку, поднес инструмент к губам и дунул один раз — звук напоминал рев недоенной коровы. В ожидании Джозефа он принялся раскачиваться взад-вперед, постукивая флейтой по ладони и наблюдая, как луна заглядывает в трещину входной двери.

Он вспомнил свой сон, который начался с грома. Он стоял посреди бури, дождь хлестал по его голым плечам и спине, а он кричал оленихе, чтобы она убегала. Он знал, что скоро сверкнет молния, ударит прямо в то место, где она стоит, но она не шевелилась, как будто даже не понимала, что идет дождь. Такого удивительного создания Уилл еще никогда не встречал — с высокой изогнутой спинкой и фигурными ножками, утопающими в одуванчиках. Перед ним простиралась дорога, и он видел, что может дойти до того места, где стоит самка, или свернуть вправо, где вообще не было дождя. Было так просто развернуться и уйти, и он не хотел оказаться в пелене дождя.

Но он побежал к самке. Стал кричать и толкать ее, и в конце концов она свернула на другую тропинку, на солнце. Уилл хотел было пойти за ней, но в этот момент молния, о приближении которой он знал, ударила ему в спину, охватывая огнем и ломая кости. Он упал на землю, дивясь тому, насколько сильна боль, но зная, что спас самку.

Дождь прекратился, он поднял голову — единственную часть тела, которая была способна двигаться, — и увидел, что олениха стоит рядом и тычется носом в его ладонь. Потом олениха исчезла, а на ее месте оказалась Касси, она прикасалась к Уиллу, лечила его — она была в безопасности благодаря ему.

Когда дверь распахнулась, Уилл поднял голову. Джозеф Стоящий на Солнце снял куртку и присел на край скамьи. И стал ждать, что скажет Уилл.

Уилл покачал головой, отгоняя ненужные мысли. Это означало вернуться в Пайн-Ридж — не только физическим телом, но и ton — своей душой. С другой стороны, он понимал, что среди сиу он такой же чужой, как и в Калифорнии. Вероятно, такая у него судьба — всю жизнь скитаться между двумя мирами, пока он не найдет что-то среднее, некий оазис, который удалось создать его родителям.