Языковая структура

Если остановиться на определяющих придаточных предложениях, то учебники довольно добросовестно указывают для них реальный, потенциальный и ирреальный модусы. В изложении условного периода эти модусы особенно подчеркиваются и нумеруются и даже получают особые названия. Конечно, ради ясности и единообразия предложения с этими тремя модусами должны были бы получать такую же нумерацию и такое же наименование и во всех других переходных типах. Но этого почему-то не делается, хотя реальный, потенциальный и ирреальный модусы совершенно в такой же мере наличны в относительных предложениях и в обстоятельственных времени, места, причины, уступления и следствия. Получается совершенно неправильное впечатление, что в условных предложениях это – действительно три совершенно определенных и точных модуса, а в остальных в этом отношении какая-то путаница. Повторяем, решительно все определяющие придаточные предложения, т.е. относительные и обстоятельственные времени, места, образа действия, причины, условия, уступления и следствия, содержат эти три модуса и притом совершенно в одинаковой степени. Тут нет ничего редкого, а все совершенно обычно. Может быть только в предложениях времени и причины потенциальный и ирреальный модусы встречаются реже ввиду своей малой способности выражать твердые факты, необходимые для определяющих предложений вообще, а особенно для предложений времени и причины. Кроме того, потенциальный оптатив, который, как правило, соединяется с частицей an, иной раз не имеет этой частицы, особенно у поэтов, равно как и желательное предложение (правильно рассматриваемое как протасис потенциального условного периода) обычно стоит без этой частицы, но иной раз вдруг ее получает (как это бывает и с настоящим протасисом потенциального условного периода).

Однако несколько иначе приходится говорить здесь об оптативе без an в качестве гипотетического модуса. В относительных и временных предложениях большие грамматики его еще более или менее указывают. Но в остальных определяющих придаточных предложениях он почти, как правило, отсутствует. И только в предложениях условных и уступительных гипотетический модус безоговорочно красуется в протасисе потенциальной формы. Получается разрыв. Получается то, что условные и уступительные предложения нельзя объединить в одну группу с прочими переходными придаточными предложениями, а это вносит расстройство во все изложение, и авторам учебников приходится каждый тип придаточного предложения излагать заново без внимания к остальным их типам.

При этом мы должны, однако, сказать, что как для включения гипотетического оптатива в относительные и временные предложения, так и для исключения его в других типах переходных предложений, имеется некоторое основание.

Определяющие предложения, как мы знаем, это те, которые определяют свои главные предложения. Вследствие этого определяющее придаточное предложение несомненно предпочитает оперировать теми или другими твердыми фактами, пусть хотя бы только и мысленными, но не просто предположениями и произвольными допущениями. Это обстоятельство и делает гипотетический оптатив, вообще говоря, редким для переходных придаточных предложений, исключая, разумеется, те случаи, где гипотетичность модуса совпадает с самим типом придаточного предложения, т.е. с основной семантикой его союза, что и бывает как раз в условных и уступительных предложениях. С другой стороны, можно понять и то, почему этот гипотетический оптатив все же упоминается иной раз в разделах относительных и временных предложений. Ведь относительные предложения суть бессоюзные предложения; и тут часто не сразу понятно, каким союзным предложением можно было бы замелить данное относительное предложение. Этим несколько стирается определяющий характер данного здесь относительного предложения, и употребление здесь гипотетического оптатива становится более понятным. Предложения времени тоже могут пониматься в очень общей форме, так что временная зависимость тоже иной раз не противоречит гипотетическому отношению разных моментов времени. На самом же деле гипотетический оптатив, с точки зрения логики, свойствен решительно всем определяющим придаточным предложениям, хотя ввиду указанной причины он, несомненно, является более редким, особенно в относительных и временных предложениях.