Язык в языке. Художественный дискурс и основания лингвоэстетики

Взаимодействие научного и художественного способов познания и творчества – важный объект рефлексии в самой авангардной культуре. В экспериментальной литературе и искусстве ХХ века происходит сближение поэтического дискурса с метаязыковыми формами дискурса (философским, метапоэтическим, научным) в различных формах междискурсивного синтеза. Так, у О. Мандельштама в «Разговоре о Данте» поэтический дискурс максимально плотно сближается с научным (метапоэтическим), как в этом фрагменте о поэтической речи:

Качество поэзии определяется быстротой и решимостью, с которой она внедряет свои исполнительские замыслы-приказы в безорудийную, словарную, чисто количественную природу словообразования. Надо перебежать через всю ширину реки, загроможденной подвижными и разноустремленными китайскими джонками, – так создается смысл поэтической речи. Его, как маршрут, нельзя восстановить при помощи опроса лодочников: они не расскажут, как и почему мы перепрыгивали с джонки на джонку.

В таком гибридном дискурсе взаимодействуют две стратегии метафоризации: образно-художественная (эстетическая) и терминологически-научная (эвристическая). Первая стремится к максимальной свободе и многозначности языковых новаций, вторая – к закреплению нового знания в четких, однозначных понятиях. Инновационность научного дискурса основана на повторяемости понятий, их встроенности в систему и воспроизводимости в научной традиции. Языковая инновационность здесь не является самоцелью и ограничена лишь нечастыми случаями введения новых терминов. В научном дискурсе существуют ограничения на лингвокреативность. В отличие от художественного дискурса, где экспрессема максимально многозначна, в научной речи термин всегда тяготеет к однозначности. Часто в процессе развертывания научного дискурса термин уточняется за счет других соположных по смыслу и по форме терминов. Новизна в научном тексте состоит в упорядочении небольшого количества слов для четкого разграничения их значений. В поэзии же происходит наоборот: новизна обеспечивается разнообразием валентностей слов.

Можно заключить, что художественный и научный дискурсы расположены на шкале языковой креативности на противоположных полюсах – максимальной лингвокреативности в первом и минимальной – во втором. Сам по себе вывод о креативности языка в литературе и некреативности языка в науке может показаться тривиальным. Однако он позволяет понять, как взаимодействуют два этих вектора в полидискурсивных и междискурсивных формах и текстах: в манифестах, эссе, трактатах, заметках. Лингвистический инструментарий сопоставительного дискурс-анализа демонстрирует переход от экспрессивной лингвокреативности (лингвоэстетики) в художественной литературе к эвристической креативности (лингвоэвристике) в научном терминотворчестве.

Проведенное в книге исследование открывает перспективы дальнейшего изучения языковых фактов и явлений в рамках лингвоэстетического подхода. Материалом такого исследования могут стать другие формы реализации художественного дискурса – как традиционные (относящиеся к классической литературе), так и только зарождающиеся (современная литература и современное искусство). Очередным «витком» или «фазой» лингвоэстетического и – шире – общекультурного поворота в самое последнее время выступает «акторно-сетевой» поворот, выражающийся, с одной стороны, в сетевых художественных дискурсах, и с другой – в нейросетях как способах исследования сознания, искусственного интеллекта и языка. Лингвоэстетический инструментарий может помочь в изучении самых современных тенденций в научном и художественном языковом эксперименте.

Другим вектором лингвоэстетического исследования могут стать междискурсивные взаимодействия различных типов на основе художественного (литературного, поэтического, акционального) дискурса. В частности, областью дальнейшего изучения может быть лингвокреативность в художественной литературе в сопоставлении с другими лингвокреативными или, напротив, лингвостереотипными дискурсами. Лингвоэстетический анализ может быть продуктивным вспомогательным методом и для более широкого плана междисциплинарных исследований, задействующих материал художественной литературы или современного искусства. Хочется верить, что предложенный нами подход восстанавливает в значительной степени разрушенные мосты между литературоведением и лингвистикой и наводит новые между теорией языка и теорией искусства.

БИБЛИОГРАФИЯ

Авраамов 2006 — Авраамов Арс. В дебрях эстетики (интуиция или эрудиция?) // Семиотика и Авангард: Антология. М., 2006.