Язык мой – враг мой

— И даже если ты выяснишь истинную причину дурного настроения Мирона, она от этого не станет относиться к тебе лучше, — добавил Леша. — Может быть, только еще и других обвинит. Кстати, очень даже может оказаться, что Нинка и была всему первопричиной.

— То-то и оно, что нет, — угрюмо буркнула я. — Машенька видела Полторацких вдвоем незадолго перед тем, как Мирон отправился сюда. Они вели себя, словно разомлевшие от счастья молодожены.

— Ну и что с того? Они вполне могли поругаться в следующую же минуту, — возразил Прошка. — Машенька же не видела, как они расстались?

— Да какая разница?! — взорвался Марк. — Произошел несчастный случай. Какой смысл теперь выяснять, кто, с кем и почему поскандалил? Воскресить Мирона все равно нельзя, а посыпать голову пеплом или выискивать виноватого — глупость несусветная.

— Ладно, закрываем эту тему, — хмуро согласилась я. — Пойду-ка я посуду вымою.

Татьяна вызвалась мне помочь, и мы вместе спустились к морю.

— Расскажи, если хочешь, о вашей ссоре с Мироном, — предложила она. — Выговоришься, глядишь, и полегчает.

— Мне уже никогда не полегчает, — ответила я, ожесточенно надраивая котелок. Боже, я совсем забыла, что Генрих еще ничего не знает о моей выходке! Простит ли он меня когда-нибудь?

— Да что ты такого натворила?

Я пересказала Татьяне вчерашнюю сцену. Когда я закончила, она посмотрела на меня очень странно. Казалось, она не знает, плакать ей или смеяться.

— Да, история! — протянула Татьяна после продолжительной паузы. — Честно говоря, когда Владик рассказывал мне о твоих студенческих похождениях, в том числе и о вашей с Мироном войне, я думала, он привирает. Сгущает краски. А теперь вижу, что, пожалуй, он даже несколько затушевал твой колоритный образ. Ну ты даешь, Варвара!

— А что, — встревоженно спросила я, — это действительно так ужасно? Я произвожу впечатление базарной скандалистки?

— Ну, поскольку я немного знала Мирона, могу сказать, что ты производишь впечатление самоубийцы с мазохистским уклоном. По всем законам логики, сегодня утром с проломленным черепом должны были обнаружить тебя.

Глава 9

Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Славки снова появились на нашей поляне. Вслед за ними на гору влезли два хмурых бородача с носилками, загорелый мускулистый мужик в татуировках, худосочный парнишка с цыплячьей шеей, но в милицейской форме и, наконец, лысеющий толстяк с багровым лицом.

Толстяк, натужно сопя, промокнул платочком лысину и смачно выругался:

— Забрались, мать вашу… Ну, откуда ваш скалолаз свалился? Отсюда? Тут ничего не видать. Кто из вас обнаружил тело? Вы? Потом я сниму с вас показания. А сейчас — ведите.

Я повела толстяка, мальчишку в милицейской форме и татуированного здоровяка (потом выяснилось, что он и два бородача — работники спасательной станции при пансионате) на утес, откуда увидела Мирона. Здоровяк лишь мельком взглянул на тело, внимательнее оглядел обрыв и сразу же ушел обратно — готовить снаряжение для спуска. Худосочный юнец в мундире открыл планшетку, приготовил карандаш и вопросительно посмотрел на багроволицего толстяка.

Тот прокашлялся, отдышался и начал диктовать:

— Так, пиши, Сашок. Тело обнаружено на скальном выступе на высоте… какая там высота?.. десяти — пятнадцати метров над берегом, в положении «ничком», головой к юго-западу…

Я скромно отошла в сторонку, не желая привлекать внимания к своей персоне.

— Товарищ майор, — подал голос тощий Сашок, закончив писать, — а вам ничего не показалось странным? Я имею в виду, уж больно с неподходящего места он упал. И от тропинки далеко, и терновник там густой.

— Эх, Сашок, знаешь, откуда только эти чертовы туристы не сверзаются! Я десятый год здесь служу, так, поверишь ли, каждое лето по нескольку гробов отправляю. То утопнут, то разобьются, то в пьяной драке ножика поймают… А эти хоть и голодранцы, а люди, видать, приличные. Ученые, мать их… Впрочем, теперь все голодранцы — ученые, врачи и даже генералы… Эх, к чему это я? Ах да! Такие в драку не лезут и ножиком пыряться не станут. Всякое бывает, конечно, но не похоже, что тут мокруха. Вишь, что свидетели говорят. Встретились друзья, посидели, выпили, потом мужик на благоверную свою осерчал и убег. Да и то сказать, с замечаниями своими полезла, нет чтоб помалкивать… Ясное дело, ему это не по нраву пришлось. Вот и попер он, на свою беду, куда ни попадя. Пьяный, а тут еще темнотища. Типичный несчастный случай.

Между тем татуированный подготовился и пришел к толстяку за указаниями.

— Ну чего там? Будем спускать?

— Давай, Петрович. Только сперва щелкни пару раз на пленку для протокола.

Татуированный кивнул и исчез среди можжевельника. Милиционеры двинулись следом. Я осталась наблюдать за операцией.