Язык хищников

Приказав всем покинуть тронный зал, Гамли остался наедине с тревогой и мыслями. Часами искал причину беспокойства, но так и не смог выявить её. Пытаясь отбросить сомнения, решил сжалиться над пленённой нянькой, забрать от изголодавшихся стражников и отправить в темницу к Ульвадре. Покорная женщина принимала боль и непотребство гордо, не плача и не моля о помощи, чем не могла не вызвать удивления у Гамли. По его приказу стража оставила беззащитную, он с жалостью смотрел, как та пытается накинуть на плечи изодранное платье, прикрыв наготу. Услышав приказ, Асвида стойко поднялась на ноги и последовала за ним. Король решил сам проводить до темницы и передать её стражникам для дальнейшего заточения, по пути рассказав о угнетённом положении народа Земли Вен, оставшихся без правителей. Услышав о казни Ормара, нянька чуть повернула голову к ведущему её мужчине, убрала с лица растрепавшиеся волосы и вопросительно смотрела на него на мгновение и сразу отвернулась. Безумные глаза, что она едва заметила надолго останутся в ее памяти. Король продолжил насмехаться, говоря, что тот собственноручно казнил сына, прежде чем он казнил дальнего родственника.

Ночь Гамли провёл беспокойно. Смутные мысли обострились и не давали заснуть. Как бы ни старался избавиться от навязчивых дум, они терзали его голову. Дрожащими руками закрывал лицо, переворачивался с одного бока на другой, но никак не мог успокоиться. Глаза сомкнул лишь тогда, когда солнце послало первые лучи в окно, но глубокий сон нарушили прислужники, ворвавшиеся в покои короля. Испуганные крики и несвязанные слова колоколом звенели в ушах, и понимать смысл ему совсем не хотелось. Старый прислужник старался взять себя в руки, чуть отдышаться и доложить королю о случившемся ночью. С огромным трудом, заикаясь и запинаясь, старик рассказал, как по утро не обнаружил кухарку, которая не явилась в назначенный час на рабочее место. Он снова начал заикаться, пытаясь исправиться и чётко проговорить, руками схватившись за грудь в области сердца, но король перебил слугу, заткнув, велел убираться и не беспокоить его. Испуганный снова попытался сказать, стал заикаться и дрожать ещё больше. Правителя явно злило это и, поднявшись с постели, он силой вытащил его и запер дверь. Вернувшись обратно, в его голове промелькнула мысль, что в другой раз, он лихо бы казнил его за непослушание, но сейчас даже не подумал о суровом наказании… но отбросил мысли, рассудил, что решит это после.

Весь световой день король Верхних Холмов не покидал личные покои, отказавшись от еды и приёма советников. Растерянность и усталость не отпускали его, делая рассеянным и нервным. Выйти из комнаты он решился в сумерки, когда желудок отчаянно требовал внимания к себе. Выловив в коридорах замка придворного, он приказал ему подать ему ужин, старик затрясся, выдал, что кухарка так и не нашлась. Еле понятная речь слуги разозлила короля ещё больше, и уже криком он пытался выяснить, нет ли других кухарок, которые могут прилежно выполнять работу?! А если найдётся та, то и разговор с ней будет иной. Служивый поклонился королю и отступил.

Так и не дождавшись ужина, разгневанный правитель решил лично наведаться на кухню, что находилась на самом нижнем этаже замка. Душный воздух сбивал с ног неподготовленного человека. Если во всём замки витали сквозняки, и спрятаться от промозглости можно было только в палатах короля, то здесь тяжелый липкий воздух кружил голову и забывал дыхание. Мужчина никогда ранее не страдал одышкой, а при своей объёмной комплекции лихо поднимался на высокие этажи замка, зайдя на кухню же, его дыхание перехватило, и он еле пытался поймать воздух, будто свой последний вдох. Комната была совершенно пуста, хотя он не припоминал, что давал послабление кухаркам.

Среди нагромождённых чанов, кувшинов, глиняных горшков и прочей утвари, уложенных на огромной деревянном столе, хранились пучки трав и букеты специй. Множество веточек было развешено на стене для засушивания. Огромные тыквы пылились в дальнем углу, сложенные пирамидой, одна на другую, среди них также лежали рядом овощи. Стены кухни почернели от копоти и дыма, что не давали дышать даже без огня, что был погашен в печке. Лишь струйки дыма пробирались сквозь заслонённый очаг. Сделав несколько шагов вперёд, он озирался по сторонам, оглядываясь вокруг. Тяжёлые капли пота стекали по лицу, и хоть он пытался вытереть их рукавом, пот снова и снова пробивал его. Не желая больше находиться здесь, Гамли выбежал из кухни на свежий воздух, и добравшись до двора, вдохнул полной грудью. Прохладный ветер окутывал промокшее от пота тело, принеся лёгкий озноб. Когда дыхание восстановилось, король решил возвратиться в личные покои, дабы переждать там своё нездоровье.