Язык хищников

Начался бой, зазвучал звон бьющихся мечей. Оба соперника были практически на равных, никто друг другу не уступал. Когда один шёл в наступление, второй усердно отбивался, а затем проявлял инициативу и набрасывался на противника с мечом. От некоторых моментов Ульвадра непроизвольно морщилась, прикрывая лицо руками. Меч Вербера бывало, касался железных доспехов Эльрика, в эти моменты девушка сразу же отворачивалась. Но и принц наносил сокрушительные удары, отбивая дуэлянта. Бой уже длился довольно долго, и по противникам было заметно, что они оба выдохлись, но уступать никто из них не собирался. Удары становились все тяжелее, звон металла раздавался всё громче, соперники кричали друг на друга, пытаясь пробить доспехи. В какой-то момент Вербер сбил шлем с головы принца, и его меч проскользнул по его лицу, мгновенно окровавив его. Глубокая рана прошла ото лба до носа, острый металл вонзился в его кожу и безвозвратно повредил его правый глаз. Душераздирающий крик Ульвадры раздался в мертвецкой тишине замершей арены.

Девушка слабо помнила, что происходило после. Здравое сознание вернулась к ней, когда она уже была в своих покоях, а рядом с ней, как всегда была Асвида, готовая пожалеть и поддержать. Она тут же кинулась с расспросами к старухе о супруге, но та лишь пожимала плечами, молчали в ответ. Конечно, старая ожидала этих вопросов и уже пыталась расспросить о состоянии молодого короля, но все словно канули в бездну. Ни единая душа, населявшая замок Земли Вен, не знала, что произошло с их королём.

Ульвадра не хотела дожидаться плохих новостей о супруге, поэтому решила разузнать всё сама. Молодого мужа она нашла в его покоях. Тот отдыхал в постели, но будто дожидался её прихода. Его лицо было перемотано белой тканью, которая уже окрасилась в алый цвет. Лишь волевой подбородок и губы были свободны от повязки.

Супруга тихонько вошла в комнату. Вид принца пугал её, тревожил. Она переживала за его дальнейшее состояние, но показать свою тревогу и слабость она не имела права. У сильного мужа должна быть сильная жена. Ульвадра неслышно прошла вглубь комнаты, присела рядом с ним, наклонилась к его лицу. Прикрыв свои глаза, она нежно коснулась его губ. Его губы поцеловали в ответ. Девушка резко открыла глаза, понимая, что человек с повязкой на лице – это не Эльрик.

50. Вельвичина

Растерзанное тело лежало на залитой кровью кровати. Багровый ручей стекал медленной струёй и растёкся по каменному полу. Собравшиеся придворные толпились у входа, дрожали и боялись подойти к королеве. Лишь появление Дагфара вывело их из ступора, но никто из них не ступить и шага ближе к окровавленному телу. Супруг подошёл к ней и легонько подхватил на руки. Понять дышит она или нет, он не мог. Пытаясь ощупать её, гладил пальцами по шее и запястьям, стараясь ощутить пульс. Его грубые руки скользили по холодной коже. Испуганными глазами, совсем не моргая вглядывался в неё. Чувство вины переполняло его за случившееся, ком застрял в горле, делая его дыхание частым и тяжёлым, голова закружилась, предательски помутнело в глазах. Дагфар пытался совладать с собой, как тут заметил, что его пальцы испачканы кровью, и сейчас он чувствует, как тёплые капли стекают по его лицу.

Повитуха тихонько подошла ближе к мужчине и слегка приобняла его, отчего тот вздрогнул. Старуха провела ладонью по его макушке и еле слышно прошептала, чтобы он оставил их, и забрал с собой толпу придворных, что любопытствуют у входа, да зря. Он старался прислушаться к шёпоту, но сразу понял и сделал как та велит. Начал подниматься с кровати, ноги не слушались и совсем не хотели подчиняться его действиям. Собравшись духом и последние силы в себе, Дагфар покинул покои супруги и выпроводил испуганных слуг.

Повитуха глядела на Вельвичину и не произнося ни звука, шевеля одними только губами, повторяла "Живая… живая…". Ходила вокруг кровати и всё время беззвучно повторяла: «Живая… живая…». Она даже не смотрела на неё, глаза блуждали по разным углам комнаты, везде, где она могла не видеть кровь. Из такого состояния вывел ворох, который она услышала у постели. Резко оглянувшись, она заметила, как из-под кровати королевы вылезла волчица с окровавленной пастью. Напуганная с трясущимися лапами, она вышла и глянула на королеву, затем взгляд устремился на старуху, который напугал её. В глазах женщины не было ни страха, ни ненависти к преступнице или осуждения. Губы старухи перестали шептать, и она громко спросила волчицу, не жалеет ли она о содеянном? На что Дэя помотала головой в стороны. Она не хотела смерти сестре, не хотела причинить ей вред, и тем более ребёнку, но просить ей истребление потомства она не могла. Она лишь об одном жалела, что яд подействовал на волчат, а не на неё саму. Повитуха попросила хищницу лишь об одном, чтобы та зализала окровавленную рану королевы. Этим она может спасти её.

51. Вербер