Язык города

Потому ли, что для простого человека каждый, кто не понимал русскую ручь, был немец, т. е. немой; потому ли, что в произношении финнов звонкие и глухие согласные как бы сливались (г и д произносились как т) да путались в звуке гласные, — но частенько смешивали петербуржцы немцев и финнов — чухну, как называли финские племена еще новгородцы (с уменьшительным суффиксом от слова чудь, как Смехно, Ивахно от Семен да Иван). Так у К. С. Аксакова: немцы и чухна; так у П. Д. Боборыкина: От Зильберглянда, разумеется, сразу ничего не добьешься. Мямлет, мямлет на своем чухонском диалекте.

А вот у Ю. Нагибина Мы жили в Петербурге, на Островах, кругом чухна и обрусевшие немцы. На каком языке все они говорили!.. Их воляпюком, как грязью, были забиты мои уши. Когда я пошел в гимназию, однокашники думали, что я иностранец. Сколько минуло лет, а я не могу отучиться говорить «всей» и «по первопутке». Я продирался к родному языку, как сквозь чащу... Память обманывает либо героя рассказа, либо его автора. Всей мог сказать мещанин не только в Петербурге, но и во многих местах России: в любом случае к финскому произношению русских слов это не относится, как и смешение грамматического рода в слове первопуток. Но, хотя и не очень удачные примеры привел писатель, эмоциональное отношение к «чухонскому диалекту» тут передано верно. Оно было тем страннее, чем непонятнее, а в таком случае ему могли приписывать все что угодно!

Нет, никак не сказалась финская речь на разговоре русских жителей города. Скорее наоборот, отстранялся от этой речи жаргон любой прослойки, претендовавшей на исключительность или образованность, в противоположности ей видя «чистоту» русской речи. И это весьма знаменательно: выходит, мало веками жить вместе, недостаточно общаться друг с другом, нужно что-то еще, что привлекло бы к языку, вызвало заимствования. И уж если стал что-то впитывать литературный язык со стороны — значит не случайно, значит возникла в том необходимость.

ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ЖАРГОНЫ

Все слова пахнут профессией...

M. М. Бахтин

Незаметно, но мы уже коснулись той влиятельной силы городского просторечия, которая называется профессиональным жаргоном. Средневековые ремесленные цехи не только владели секретами мастерства и терминами своего дела, иногда они вырабатывали специальные тайные языки, которыми изъяснялись друг с другом в определенных случаях. Своеобразным остатком этого является и современная речь специалистов: средневековые мастера, побывав уже в профессионалах, стали в наши дни специалистами.

Мастер — это все-таки магистр (таким и было заимствованное до XII в. греческое слово), а это высокая степень и в рыцарском ордене и в университете. Мастер — глава цеха, «мастер на все руки». Слово профессионал пришло из латинского языка через посредство немецкого. Латинское слово professio значит 'заявляю (о своем звании или занятии)'; не кто-то меня назначает или определяет, но я сам заявляю. Профессия — род трудовой деятельности в соответствии со специальной подготовкой человека. Специалист (Таков следующий этап в осмыслении «специальности»)—это латинское слово (speciales< species 'роды или виды', словом, какая-то конкретная форма труда), пришедшее через польский язык, известно с 60-х годов XIX в. Сегодня специалист имеет профессию: обладает специальными знаниями, «мастер своего дела» и может научить других.

Язык специальностей — не французский, а скорее немецкий. От философских терминов до обозначений ручного ремесленного инструмента — таков диапазон полученных из немецкого языка специальных терминов. Это и скобель, и рубанок, и множество других. Только вот, заимствуя термин, русский мастеровой приспосабливал слово к делу, включая его в ряд языковых категорий. Вещь — значит имя существительное, действие — так глагол, и все формы — русские. Например, шпатель — из немецкого языка, отсюда и шпатлевать, шпатлёвка — разговорные формы в речи петербургских ремесленников. Именно они признаются сегодня литературными. Более свойственные русскому произношению слова шпаклевать, шпаклёвка в начале XX в. воспринимались как книжные, сегодня же расцениваются как формы специальные (у строителей). Слово шпиковать (как в немецком или польском языке, откуда оно пришло) долго оставалось литературным, однако сегодня никто так не говорит. Употребляем вполне русскую форму (на)шпиговать, хотя все словари признают как литературный только

корень шпик 'сало'. Именно поэтому столь часто затрудняются произнести: Дайте шпика или Дайте шпи-га? В быту сохранились только такие слова, которые формой своей сливались с обычной для русского человека речью.

Скажем, в начале прошлого века говорили: шле-сарь, шлесарная, т.е. так, как эти слова произносили немцы или поляки, у которых мы и заимствовали их. Не привилось: звучит не по-русски. И в городском быту у российских слесарей чужое слово обкаталось до известного всем теперь с-ле-с-арь — все звуки в гармонии друг с другом.