— Госпожа Кусаларикс, сначала всей группой прыгаем в пустыню и запускаем там строительство первого храма. Оставляем моих соратников, а сами прыгнем на Южный полюс. Ваша задача вызвать строителей, а их охранять будем мы с Хеллфишем и Деспотом. Напомню, строительство именно этого храма нужно будет ускорить вашим артефактом.
— Помню, — кивнула гоблинша. — Выдвигаемся?
— Да, вот только… — Я посмотрел вслед войскам, которые уже выдвинулись. — Момент, посмотрю, как там.
В который раз поднявшись в
Я бросил последний взгляд на наши войска, уже начавшие движение навстречу орде нежити. Первым заслоном шли те, кому смерть была нестрашна: рейдовые группы «Модуса», «Странников», «Экскоммьюникадо», «Тайпана» и «Йорубы». Как же среди них мне не хватало друзей! От неумирающих офицеров «Пробужденных» был только я, а что с остальными — неведомо даже Спящим…
Игроки уже продвинулись к выходу из лощины, и за ними направились, сохраняя ровные квадраты строя, имперские легионы с Шэд’Эрунга, ведомые Крагошом; следом шли дриады с юго-запада Латтерии во главе с Лисентой; остатки боеспособных гоблинов, наемников и гладиаторов Лиги родом с Бакаббы; канализационные трогги, выходцы из-под Даранта, со своими лидерами Мовараком, его женой Укаваной и жрецом Шитанаком; тролли племени Узул’Уруб из Урсайских джунглей; культисты Морены из разных частей Империи вместе со своим лидером, пылающим жаждой отмщения троллем Декотрой; кобольды, которых мы вытащили из-под Тристада, и их потомки; жители деревни Джири с юго-востока Латтерии под командованием легендарного гранд-мастера безоружного боя Оямы…
Где-то среди них шагал Патрик О’Грейди, непись с сознанием реального человека, ставший тем, кто все это начал, прокляв меня в Тристаде.
Все, кого я видел внизу, все эти неписи — от великих правителей до последнего глупого канализационного трогга — шли на безнадежную битву, чтобы спасти родной мир. Сердце защемило так сильно, что я не выдержал.
Метнулся вниз, вышел из убыстрения, всмотрелся в напряженные лица.
— Ждите здесь! Скоро вернусь! — велел я и рванул вперед, туда, где из горла лощины уже выливалась лавина игроков.
Вылетев вперед, я завис в воздухе так, чтобы все меня видели, поднял перед собой руки:
— Остановитесь!
Спустившись, я бросил взгляд назад. Нежити оставалось до нас около километра, а легаты Чумного мора уже парили почти над нашими головами, но не атаковали. До битвы считанные минуты.
Я вспомнил, чему учил меня Белиал. Закрыв глаза и сверяясь с описанием навыка, быстро начертил на земле пальцем дьявольский символ.
— Я, демоноборец, отрекаюсь от этого звания и призываю легионы Преисподней на помощь! — Однако только слов было мало, я подтвердил свое заявление, активировав
Земля вокруг загорелась, расцвела тысячами кругов с
— Скиф, что происходит? — обеспокоенно крикнул приблизившийся Ярый.
Отвечать не понадобилось. В следующее мгновение все пятьдесят два легиона Преисподней явились на мой зов. Я оказался в окружении четырех могущественных демонов: Молоха, генерала Диабло, Астарота, генерала Люция, Улцибера, генерала Азмодана и Аваддона, старого нового генерала Белиала.
Они встали плечом к плечу передо мной, нависли — такие огромные, что заслонили небо. Их уровни не считывались, система сообщала лишь, что они
— А-у! — рявкнули все демоны, ударив себя кулаками в грудь.
Аваддон выступил вперед. Глаза его улыбались, но в голосе звенела сталь:
— Бывший демоноборец Скиф! Докладывает командующий объединенными легионами Преисподней генерал Аваддон. Легионы явились на твой призыв и готовы к бою! Жду ваших приказаний!
Интерлюдия 1. Маргарита
По темнеющему небу над Калийским дном плыли облака, и крышу небоскреба, где шла церемония прощания с Алексом Шеппардом, то накрывала тень, то заливало светом солнце.
По плану безопасников «прощание» должно было продлиться до конца дня, после чего якобы гроб полетит в гражданский дистрикт Алекса и будет сдан в крематорий. На крыше было не протолкнуться — слишком многие хотели проститься с человеком, изменившим их жизнь к лучшему.
Маргарита Вуд стояла у изголовья и видела, что сходство куклы, лежавшей в гробу, с оригиналом было стопроцентным. Даже ей, знавшей, что это не Алекс, хотелось плакать.