Явная угроза

Не успел я согласиться, как наставник вместе с флаконом исчез, тут же проявился рядом и кивнул на верхушку зиккурата, откуда, съеживаясь, медленно сползала чумная короста.

Слишком медленно! Скелеты же продолжали прибывать и облепили генералов, лишая их движения, Червь-истребитель выпилил большую часть игроков, а сам потерял лишь половину жизни.

— Беру банши на себя, — сказал Ояма и исчез.

Почти сразу же ближайшая ко мне банши взорвалась тучей черной пыли, следом вторая…

Я тоже ушел в Ясность, рванул к червю. Разинув круглую пасть, увенчанную тремя рядами игл-зубов, тварь медленно-медленно перемещалась к Хорвацу, встречающему монстра, оскалившись и замахнувшись мечом. Пролетев мимо Червя-истребителя с пригоревшей вмятиной от копыта Астарота на боку, я оттолкнул Хорваца, нашел четыре красных фасеточных глаза, расположенных вокруг рта между щетинками, и выбил Молотом каждый. Ему хватило и одного удара, он издох, а по окрестностям разнесся протяжный гул — это союзники шумно обрадовались помощи.

Ояма уже расправился со всеми Визгливыми банши-лейтенантами, и скелеты, потеряв командиров, хаотично нападали на тех, кто был к ним ближе всего. Генералы и демоны просто топтали их, вбивая кости в пол. Ояма создал и отправил свою копию добивать скелетов. Они еще прибывали, но куда меньшими партиями.

То, что расслабляться рано, стало понятно, когда пошла вторая волна защитников, состоявшая из троицы Проклятых личей 998-го уровня. Они явились откуда-то сверху, залили площадь пузырящейся Разъедающей чумой и вознеслись к потолку. Я рванул за ними, убедившись, что урон их мертвая магия союзникам наносит хоть и высокий, но не смертельный. Хилеры справлялись.

Я почти успел. Личи с именами вполне в духе Чумного мора — Гизз, Джезз и Разз — сформировали под потолком что-то вроде хоровода и тянулись друг к другу костлявыми руками, соединенные потоками чумной энергии. Вокруг них развевались лохмотья мантий в виде перевернутых тюльпанов, с которых осыпалась Могильная пурга. Такую же смертоносную магию использовал лич Шазз, когда мы проиграли бой — обманчиво легковесные лоскутки мантий убивали мгновенно.

Несколько Молотов из Ясности развоплотили личей, Могильная пурга обратилась желтой пыльцой и тонким слоем покрыла землю, не причиняя вреда игрокам, добивающим прислужников. И тут земля вздрогнула, с потолка на голову посыпалась каменная крошка.

Я подумал, что со смертью личей пещера начинает разрушаться, и собрался дать команду к отступлению, раскрыл рот, и вдруг, сминая дома-кучи, расшвыривая камни, сбивая с ног рейдеров, неведомая сила выдавила из земли сперва хребет, заканчивающийся шипастым раздвоенным хвостом, причем самый маленький позвонок был размером с флаер. Затем — ребра, спаянные с хитиновыми щитами. Вздымая тонну пыли, к потолку взметнулись костяные крылья, а когда видимость нормализовалась, внизу на шести лапах стояла рогатая тварь, с мордой, напоминающей старинный утюг, но костяной. Под ней высился оставшийся целым чумной зиккурат, как яйцо под встревоженной наседкой.

Сатратар, боевой спутник Ушедших, нежить 1 500-го уровня

Прислужник Чумного мора.

Замерцав, осевшая пыльца потекла к скелету, и он начал обрастать плотью.

И как бы я с таким справился, не получи подарок Диабло в виде Заемного хао? Без Деспота и демонов? Нет, с Сатратаром не справился бы никто из игроков, потому что разработчики или само Ядро сделали все, чтобы фракция Чумного мора была защищена от кого угодно…

…кроме того, на чьей стороне топовые кланы, демоны и легендарный гранд-мастер безоружного боя!

На самом деле хватило лишь последнего. Ояма, используя убыстрение, не дал никому опомниться и испугаться — одним дистанционным духовным приемом взорвал Сатратара на костяные осколки. Плоть его нарасти просто не успела.

Зомби и скелеты еще откуда-то вылезали, но серьезных противников не осталось. С такой нежитью мог бы справиться один Джокер.

Осмотревшись и приземлившись, я удовлетворенно выдохнул — кажется, получается. Осталось докопаться до логова Ядра и залить в его чумной водоем Умноженную эссенцию жизни. Вроде бы все шло неплохо, но меня не оставляли сомнения.

По всей вероятности, это понимал и Ояма. Поднявшись ко мне, он тихо проговорил:

— У меня плохое предчувствие, ученик. Кто бы нас там, внизу, ни ждал, сейчас мы имели дело с пушечным мясом. Это пешки, которых жертвуют, чтобы усыпить бдительность.

— Тоже так думаю, а потому рад, что вы присоединились к нам, учитель.

Помолчав, он ответил:

— Я всего лишь человек.

— А мог бы быть демоном, — произнес Аваддон. Генерал, как оказалось, стоял за моей спиной.

— Мог бы, — не стал отрицать учитель. — И сохранил бы друга.