– Что это у вас вещи из окна падают? – осведомился Миша, просовывая нос в кухню. – Кстати, Машк, у тебя там дверь открыта.
– Знаю! – огрызнулась Маша.
– Машка, дура [цензура], ты какого [цензура] эту [цензура] из окна выкинула?! – вошел злющий Сева, сжимая в одной руке перечницу, а другой потирая шишку на затылке. – А дверь чего не закрываешь? Во дурища-то!
– Маш, у тебя там дверь была открыта, – почти вплотную с ним вошла Надя. – А под окном вещи не твои валяются? Я там такого милого медвежонка нашла – можно взять, а?
– Да хоть все забирай!
Послышался щелчок дверного замка – Юре единственному хватило разумения запереть за собой дверь. Он вошел, задумчиво вертя в руках помятую клетку.
– А почему?..
– Вещи под окном или открытая дверь? – устало уточнила Маша.
– Э-э-э… ну, дверь ты, наверное, просто закрыть забыла. А вот вещи…
– Это он их выбросил, – обвиняюще указала на меня хозяйка квартира.
– Вот урод! – хмыкнул Сева, копаясь в холодильнике. – [цензура], Машка, у тебя даже пива нет?
– А ну отдай, – отнял у него пакет молока я. – Перенервничал я тут с вами, хоть молочка выпью…
– Ты зачем мои стаканы выкинул?!
– А ты зачем в меня ими кидалась?
– А ты зачем Юрку выгнал?!
– Что?.. – удивился Юра.
– Не тебя, – отмахнулась Маша. – Алексеева Юрку.
– Это который с тобой?..
– Да, именно со мной!
– А зачем твой Юрка на меня с молотком пошел? Еще бы рогатину захватил! Я вам не косолапый мишка! И я ему, кстати, ничего даже не сделал – просто стоял и улыбался. Нельзя, что ли? И вообще – считайте это демонстрацией. Вам самим я вреда причинить не могу, но вот вашим вещам… Или, скажем, родственникам… Намек понятен?
– А если бы не эта дурацкая клятва, мы бы вас всех давно зарезали, – подал голос Рабан.
«Они тебя все равно не слышат», – скептично подумал я.
– А ты им озвучь.
– Угу. Иголки патефонные только наточу, и сразу.
– Что? – снова протупил Юра.
– Да это я так, своим мыслям. Держи свой плакатик, радуйся.
Когда я протянул студенту копию «Джоконды», он сначала просветлел лицом. Касаясь рамы произведения бессмертного Леонардо, его руки заметно дрожали. Но уже в следующую секунду до него дошло, что здесь что-то не так. Он перевернул картину и отупело уставился на ценник, который я заботливо пришпилил кусочком скотча.
– Это же репродукция… – пролепетал Юра.
– Конечно, – спокойно вскрыл еще один молочный пакет я. – Но ведь «Джоконда»?
– «Джоконда»… Но репродукция!
– Угу. Точно. А чем ты недоволен? Желание исполнено, следующий.
Я ехидно продемонстрировал ему и всем остальным договор, с которого исчезла третья подпись. Договор был не в претензии.
– Но ведь репродукция же! – уже чуть не плакал Юра.
– [цензура] тебя, лох ушастый? – заржал Сева. – А не [цензура] всякую [цензура] загадывать!
– Триста пятнадцать рублей… – грустно прочитал ценник обманутый заказчик. – Это еще и дешевая репродукция!
– Самая дешевая из всех, какие только были, – довольно подтвердил я. – Но дырку на обоях загородить сгодится. Так кто следующий?
– Я, – подняла руку Маша. – Но я уступаю. Можно я буду последней?
– Можно, можно, – отпихнул ее Сева. – Значит, я хочу… хотя погодите… лучше я… нет, на [цензура]… а вот если…
– Совет надо? – осторожно предложил Миша.
– Пошел на [цензура], – коротко ответил ему Сева. – Так, чего бы такого… Надо как следует подумать… Что бы я такое загадал, если бы…
– Если бы у тебя были мозги? – уточнил я. – Тогда бы ты загадал что-нибудь умное. Ты думай, думай, я не тороплю.
– Ла-а-а-адно… – поскреб висок Сева. – А если я попрошу… у-у-у… еще тысячу желаний?
– Увеличивать нельзя, – автоматически ответил я. – Одно. Никаких хитростей – такие фокусы срабатывают только в глупых сказках. Хотя загадывай, если хочешь – просто потеряешь единственное.
– А если я попрошу… это я еще не прошу!.. если я попрошу отпи… ну, избить нашего декана? Такая сука, все время достает…
– Мне нетрудно, – сухо ответил я. – Но я разозлюсь. Не люблю работать держимордой.
– Тогда… тогда… тогда я…
– Слушай, ну попроси, чтобы я не мстил тебе, когда освобожусь от ваших дурацких желаний! – не выдержал я.
Эти мои слова подействовали на собравшихся, как ледяной душ. Они оцепенело уставились на меня, явно прокручивая в голове, как я, демон, могу им отомстить. А потом Юра тихо спросил:
– А вы… вы будете мстить?
– А ты как думал? – сблефовал я. – Читай внимательно контракт – по окончании работы я освобождаюсь от всех обязательств по отношению к вам! И могу делать все, что захочу! Захочу – пошинкую вас в капусту. Захочу – вырву глаза и заставлю сожрать. Захочу – выгрызу дырки в животах и пущу туда живых хомячков. Пусть побегают. Захочу…
– Мамочки! – упала на ближайший стул слабонервная Надя.
– А чего сразу не сказал? – растерянно ахнул Сева.
– Чтоб не лишать вас удовольствия, – огрызнулся я.
На самом деле мне это только что пришло в голову. На самом деле я, конечно, не собираюсь мстить этим пацанам, но припугнуть как следует будет нелишним.