Яртур

– Возможно, княгиня хотела помочь своему сыну Студеню, – пожал плечами Бутуй.

– Она его ненавидела с самого рождения, – вздохнул Волох. – Близко к себе не подпускала. Я взял мальчишку и заботился о нем все эти годы. Человечность порой бывает наказуема, боярин.

– Быть может, тебе следует рассказать обо всем Яртуру, князь, – осторожно предложил Бутуй. – Он направит в Цепень грифонов и друдов…

– Они не найдут замок, – прервал боярина Волох. – Ибо это замок-призрак. Я слышал о нем от угорцев, когда бывал в тех местах. Впрочем, я не буду возражать, если об этом Яртуру расскажешь ты.

– Я это сделаю ради Ратмира, – вздохнул Бутуй. – Его тоже подозревают в краже. Я виноват перед княжичем и хочу ему помочь.

– Это ты на Злату намекаешь, боярин? – спросил с усмешкой Волох.

– Нет, я намекаю на Велену.

– Ах, вот оно что! – протянул Волох. – Значит, княжичу Ратмиру никогда не быть владыкой Асгарда. Спасибо, боярин, утешил. А я уж начал подумывать, что Яртур не мой сын. Такое неслыханное благородство…

– Зато у тебя появляется возможность сохранить за собой если не Себерию, то Биармию. У нового владыки Асгарда не скоро дойдут руки до тех земель.

– Мне может помешать титан Ильм, – скрипнул зубами Волох. – Проклятье. Не могу понять, зачем она это сделала!

– Обстоятельства порой понуждают нас брать на себя весьма неприятные обязательства, – печально вздохнул боярин.

– Ты по себе судишь, Бутуй? – с усмешкой спросил Волох.

– Конечно, – не стал спорить гость. – Кстати, Весень утверждает, что Ильм союзник Слепого Бера.

– Вот оно что! – вскинулся Волох. – Теперь понятно. Моя бабка была родом из Угорья. А между тамошними боярами и ориками в давние времена был заключен договор. Его условий я не знаю. Но Весень должен знать! Так вот кто устроил ловушку для княгини Турицы.

– Весень был любовником княгини?

– Ты догадлив, боярин, – кивнул Волох. – Весень тоже родом из Угорья, хотя выдает себя за биармца.

Возможно, князь Себерии еще что-нибудь рассказал боярину о прошлом своей матери, но задушевный разговор между хозяином и гостем прервал приказный, возникший на пороге:

– Тебя спрашивает какой-то угорец, князь. Прикажешь впустить.

– Зови, – приказал встревоженный Волох.

Угорец был самым обычным на первый взгляд человеком. Его утомленный вид указывал на то, что он проделал немалый путь, прежде чем явиться на глаза князю Себерии. В руках посланец держал небольшой сверток.

– Это тебе, князь, – просто сказал он. – Подарок.

– От кого? – насторожился Волох.

– От мечника Студеня. Так он себя назвал.

– Что он еще сказал?

– Сказал, что ты заплатишь мне пять золотых за эту посылку.

Князь Волох бросил вопросительный взгляд на боярина Бутуя, но тот лишь в растерянности развел руками. Пять золотых, прямо скажем, сумма немалая. И надо быть уж очень самонадеянным человеком, чтобы проделать такой долгий путь без гарантий их получения.

– А если я не заплачу? – спросил Волох.

– В таком случае я не отдам тебе сверток, – ответил простодушный посланец. – Твой брат поклялся Велесом, что ты меня не обманешь.

– Убедил, – усмехнулся Волох и, обернувшись к приказному, добавил: – Заплати, Крот.

Крот отсчитывал золотые с таким видом, словно отрывал их от сердца. А упрямый угорец не хотел отдавать свертка до тех пор, пока с ним не расплатятся сполна. Боярина Бутуя разбирало любопытство, и он очень надеялся, что Волох не выставит его за дверь, когда начнет развязывать кожаный сверток, содержащий послание брата. И, надо сказать, надежда Бутуя оправдалась. Вот только содержание посылки его поначалу разочаровало. Боярин никак не мог понять, зачем Студеню понадобилось отправлять старшему брату два основательно протухших куска мяса.

– И что, собственно, он хотел этим сказать? – растерянно спросил Волох.

– Да это уши, – вдруг осенило Бутуя.

– Шутишь? – не поверил Волох. – Они же раз в пять больше человеческих.

– Это уши либо волота, либо тролля, – негромко сказал асский боярин. – Похоже, твой брат убил Ильма, князь.

– Но зачем?

– Видимо, мстил за мать.

– А где жар-цвет? – растерянно спросил Волох.

– Об этом теперь знают только боги да сам Студень, – вздохнул боярин Бутуй.

Маловеры, считавшие, что княжич Ратмир не доживет до торжественного дня, оказались посрамлены. Срок, отпущенный богами на то, чтобы душа прежнего владыки Асгарда достигла мира Прави, наконец истек. И пришла пора волхвам и витязям Перуна вслух назвать имя человека, ставшего его преемником. По традиции таинство посвящения происходило за городом. В дубовой роще, где с незапамятных времен возвышался каменный храм Ударяющего бога. Храм этот повидал много перемен и потрясений, но сохранил свои формы почти в первозданной красе.