Ярость стрелка Шарпа

– Нет, сэр, – ответил Шарп. – Я же ничего не сделал, сэр.

Сэр Томас внимательно посмотрел на капитана:

– Как скажете, Шарп. Так о какой услуге вы хотели меня просить?

– Дайте мне дюжину снарядов, сэр. Двенадцатифунтовых, если есть, но подойдут и девятифунтовые.

– У меня они есть. По крайней мере, есть у майора Дункана. Что случилось с вашим мундиром? Сабля?

– Штык, сэр.

– Заштопают, пока будем завтракать. Двенадцать снарядов? А зачем?

Шарп колебался:

– Думаю, вам лучше не знать, сэр.

Сэр Томас фыркнул.

– Допишите сами, Фаулер, – сказал он писарю и жестом показал, что тот может быть свободен.

Подождав, пока писарь выйдет, генерал подошел к огню и протянул руки.

– Дайте-ка я угадаю, Шарп. Если получится. Попали вы сюда случайно, отбились от своего батальона, и вдруг я получаю приказ оставить вас здесь. И в то же время жителей Кадиса будоражит любовное послание Генри Уэлсли. Нет ли связи между двумя этими событиями?

– Есть, сэр.

– Значит, имеются и другие письма? – спросил сэр Томас.

– Да, сэр. И не одно.

– И чего хочет от вас посол? Найти их?

– Он хочет их выкупить, а если не получится – выкрасть.

– Выкрасть? – Сэр Томас скептически посмотрел на Шарпа. – У вас есть опыт в подобных делах?

– Небольшой, сэр, – ответил Шарп и после короткой паузы понял, что генерал желает знать больше. – В Лондоне, когда я был еще мальчишкой, тогда и научился кой-чему.

Сэр Томас засмеялся:

– Однажды в Лондоне меня остановил грабитель. Я сбил его с ног. Это, случайно, были не вы?

– Нет, сэр.

– Значит, Генри хочет, чтобы вы украли письма, и вам нужна дюжина снарядов? Объясните мне, Шарп, зачем.

– Затем, сэр, что, если письма не удастся украсть, их надо уничтожить.

– Вы взорвете мои снаряды в Кадисе?

– Надеюсь, нет, сэр, но, возможно, придется.

– И вы ожидаете, испанцы поверят, что это французская мортира?

– Надеюсь, испанцы и сами не будут знать, чему верить, сэр.

– Они не дураки, Шарп. Возможно, доны и не слишком горят желанием помогать нам, но они не дураки. Если узнают, что вы взрываете снаряды в Кадисе, бросят вас в самую мерзкую тюрьму. Вы и моргнуть не успеете.

– Поэтому, сэр, вам лучше ничего не знать.

– Завтрак готов, – объявил лорд Уильям Рассел, врываясь в комнату. – Бифштекс, жареная печенка и свежие яйца, сэр. Ну, почти свежие.

– Полагаю, вы хотите, чтобы вещи доставили в посольство? – Сэр Томас продолжал разговор с Шарпом, не обращая внимания на лорда Уильяма.

– Если это возможно, сэр, и отправьте их на адрес лорда Памфри.

Сэр Томас заворчал.

– Подойдите и сядьте, Шарп. Вы неравнодушны к жареной печенке?

– Да, сэр.

– Я упакую вещи и доставлю их сегодня, – сказал сэр Томас и бросил на лорда Уильяма укоризненный взгляд. – Не надо быть таким любопытным, Уилли. Мы с мистером Шарпом обсуждаем секретные дела.

– Я могу быть нем как могила, – заверил его лорд Уильям.

– Можешь, – согласился сэр Томас, – но крайне редко бываешь.

Мундир Шарпа унесли, чтобы починить, и Шарп сел за завтрак из бифштекса, печенки, почек, ветчины, жареных яиц, хлеба, масла и крепкого кофе. Он наслаждался едой, и даже отсутствие одежды не мешало аппетиту. Где-то на середине завтрака ему пришло в голову, что один из сидящих за столом сын герцога, а другой – богатый шотландский землевладелец. Тем не менее он чувствовал себя на удивление комфортно. Лорд Уильям оказался человеком бесхитростным и прямодушным, а что касается сэра Томаса, то с первого взгляда было видно, что он просто любит солдат.

– Никогда не думал, что стану солдатом, – признался генерал Шарпу.

– Почему нет, сэр?

– Потому что я был счастлив, Шарп, очень счастлив. Я охотился, путешествовал, читал, играл в крикет, и у меня была лучшая на всем свете жена. Потом моя Мэри умерла. Какое-то время я горевал, затем понял, что французы – само зло. Они восхваляют свободу и равенство, но кто они на самом деле? Бесчеловечные варвары, дикари. Я осознал, что мой долг состоит в том, чтобы сражаться с ними. Поэтому и надел форму. Мне было сорок шесть лет, когда я впервые облачился в красный мундир, и это произошло семнадцать лет назад. Должен сказать, что в целом это были счастливые годы.

– Сэр Томас, – заметил лорд Уильям, терзая тупым ножом хлеб, – не просто надел мундир. Он за свой счет снарядил 90-й пехотный полк.

– Недешево обошлось, черт возьми! – сказал сэр Томас. – Одни только кивера стоили мне четыреста тридцать шесть фунтов шестнадцать шиллингов и четыре пенса. Меня до сих пор гложет любопытство, откуда взялись эти четыре пенса. И вот я здесь, Шарп, все еще воюю с французами. Ну как, наелись?

– Да, сэр. Спасибо, сэр.

Сэр Томас решил прогуляться с Шарпом к конюшне. Они уже дошли до места, когда генерал остановил капитана:

– Играете в крикет, а, Шарп?

– Играли в Шорнклифе, сэр, – осторожно ответил Шарп, имея в виду учебный лагерь, где готовились стрелки.

– Мне нужны партнеры, – сказал генерал и, подумав о чем-то, нахмурился. – Генри Уэлсли чертов болван, – сказал он, неожиданно меняя тему, – но славный парень. Понимаете, что я имею в виду?

– Думаю, да, сэр.