Ярость и пули (ЛП)

Я ковыляю к нему, и он обнимает меня. Прижимаюсь щекой к его груди, и слышу биение его сердца. Оно бьется быстрее, чем я ожидала.

Любить — отстой.

— Я вернусь чуть меньше, чем через два часа, ладно? Ни больше, ни меньше.

— Два часа, — повторяю я, вдыхая. — Всего два часика.

Затем выдыхаю. Я могу это сделать.

— Пообещай мне, что когда я вернусь, ты будешь ждать меня здесь, — говорит Джай, целуя меня в макушку.

Я закатываю глаза.

— Куда же я уйду?

Он смеется, отчего все его тело вибрирует напротив моего, и проводит ладонью по моим волосам.

— Если все пройдет хорошо, ты не успеешь оглянуться, как мы окажемся в Италии.

— Ты правда возьмешь меня с собой в Италию?

— Я отослал Джесс туда не случайно. Ты любишь Италию, и я хочу жить с тобой там.

— Люблю тебя больше, чем Италию, — бормочу я, и жар приливает к моим щекам. — Мне все равно, где мы будем, пока у меня есть ты.

Наши взгляды встречаются, и этот момент такой же прекрасный и особенный, как и каждый раз, когда мы соединяем наши тела. Обхватив мое лицо ладонями, Джай проводит большим пальцем вдоль моей челюсти, и в животе порхают бабочки.

— Рад, что когда-то разбил твой планшет, — бормочет он, уголки его губ подергиваются.

Я улыбаюсь, несмотря на мрачную атмосферу.

— Ты рад?

Он кивает, его подрагивающие губы растягиваются в робкую улыбку.

— Да. Возможно, это было самое худшее, что могло случиться с тобой, но это было самое лучшее, что могло случиться со мной. Без тебя я бы погиб. Мы оба это знаем.

Я встаю на носочки, сокращая расстояние между нашими губами, горячо целуя его. Джай обхватывает мое лицо и прижимает к себе. Если бы у меня была способность только один раз в жизни остановить время, то я выбрала бы этот момент и удерживала бы его настолько, насколько могла, потому что именно в этот момент нет большего счастья... нет великой потери. Чувствовать, как твое сердце увеличивается и одновременно сокращается — феномен, который я не могу объяснить. Ощущать, как сердце кровоточит и в то же время гордо поет — самый печальный, самый болезненный опыт, который у меня когда-либо был.

Я не хочу потерять Джая.

Не тогда, когда я, наконец-таки, научилась впускать кого-то, кто действительно заботится обо мне.

— Два часа, — повторяю я, пытаясь убедить себя, что ждать осталось совсем недолго. — Всего-то.

— Джай, сколько времени? — требует Джоэл, распахивая дверь и вытаскивая нас из нашего момента.

Я выбираюсь из объятий Джая, дав ему возможность проверить часы.

— Три минуты и двенадцать секунд.

— Черт. Ладно. — Джоэл заглядывает в машину, потом снова смотрит на нас. — Одна минута, чтобы попрощаться, и затем мы выдвигаемся на позицию.

— Это на минуту отстает от графика.

Джоэл медленно кивает.

— Знаю, — говорит он и захлопывает дверь, снова оставляя нас наедине.

Несколько минут — это не так уж и много, но прямо сейчас каждая имеет значение. Еще шестьдесят секунд... шестьдесят маленьких вечностей... еще шестьдесят возможностей сказать ему, как сильно я люблю его.

Все мое внимание сосредоточено на теплой руке Джая, когда он обхватывает пальцами мое запястье и крепко сжимает его. Он притягивает меня ближе.

— Дополнительная минута, — дразнит он, положив руки мне на бедра. — Чем же нам заняться, когда у нас столько свободного времени?

Я смеюсь, несмотря на свое подавленное настроение. Неужели это будет последний раз, когда он заставляет меня смеяться? Джай поднимает голову и утыкается носом в мой затылок, оставляя на волосах множество теплых любящих поцелуев.

— Я вернусь, — шепчет он в мою кожу.

Сердце колотится от того, каким тоном он это говорит. Мрачного и печального, несмотря на попытку сделать его беззаботным. Я сразу же улавливаю его беспокойство. Как Джай собирается убедить меня, когда не может убедить даже себя? Отчаяние бушует в моей груди, на глаза наворачиваются слезы.

Шестьдесят секунд мы проводим в тишине.

Идеальной.

Недолгой.

Тишине.

* * *

Мой желудок нервно сжимается, и я с тревогой обгрызаю кожу вокруг ногтей, прижимая коленки к груди.

— Сколько времени? — спрашиваю я, поджимая пальцы ног.

— Мы сидим тут уже двадцать пять минут, — говорит Хасс, откидываясь на спинку сидения. — Прошло пять минут с последнего раза, когда ты спрашивала.

— Извини, — бормочу я, переплетая пальцы, чтобы не обглодать их до костей.

Я думала, что находиться здесь будет легче, но это хуже, намного хуже. По крайней мере, в домике у озера я могла поесть или напиться до отключки. Здесь же я вынуждена наблюдать и ждать. Я никогда не умела ждать.

— Мы услышим что-нибудь? — интересуюсь я, щурясь и глядя в лес между двумя передними сиденьями.

Не знаю, что ожидала увидеть... вспышки от выстрелов, зарево сигнальной ракеты. Естественно, они же в трех километрах отсюда. Сомневаюсь, что увижу что-нибудь, если конечно же не подожгут лагерь Черепа.

— Перестрелку? Конечно. Что-нибудь еще? Вряд ли.