А Троянская война! Ахилл был царем мирмидонян во Фтии. Но и Лев Диакон, и Арриан свидетельствует, что «Пелеев сын Ахилл был родом скиф из небольшого городка Мирмикиона, стоявшего близ озера Меотиса «, да и Страбон помещает «фтиотийских ахейцев из войска Ясона» в Северном Причерноморье! Сам Геродот, говоря о том, что «дорийское [племя] очень долго странствовало», указывает, что «во времена царя Девкалиона, – то есть после всемирного потопа, – оторвал глаза от книги и поднял их на Орхана Ариф Али, – оно обитало в земле Фтиотида»...
Орхан пошевелил пальцами в недоумении и взглянул на Хайр уд-Дина...
– Почему мы должны вникать в эти обстоятельства?
– Поистине, султан устал, – немедленно взвился тот. – Разве Ахилл – прямой предок сиятельного? (Ариф Али отрицательно закрутил головой.) Зачем же нам слушать эти слова о властителе-греке, тем более теперь, когда мы вмешались в гражданскую войну между византийскими греками? А Томирис? Она что – в числе прямых предков блистательного? Я вижу, что над книгой нужно будет работать оч-чень серьезно...
ДЕТИ РАБОВ
Главная причина нашего недовольства жизнью есть ни на чем не основанное предположение о том, что мы имеем право на ничем не нарушаемое счастье, что мы рождены для такого счастья.
Фатима
Роза – дар прекрасный рая, людям посланный на благо.
Станет сердцем благородней тот, кто розу в дом принес.
Продавец, зачем на деньги обменять ты хочешь розы?
Что дороже розы купишь ты на выручку от роз?
Эту сказку счастливую слышал
Я уже на сегодняшний лад:
В чисто поле Иванушка вышел
И стрелу запустил наугад.
Он пошел в направленьи полета
По сребристому следу стрелы
И попал он к лягушке в болото
За три моря от отчей избы.
«Пригодится на правое дело...»
Положил он лягушку в платок,
Вскрыл ей белое царское тело
И пустил электрический ток.
В долгих муках она умирала,
В каждой жилке стучали века,
И улыбка познанья играла
На счастливом лице дурака.
Вернувшись в текке орты, Абдаллах не узнал его. За те месяцы, которые он отсутствовал, здесь появилось несколько новых корпусов, не турлучных, а выстроенных из самана ; из них долетал грохот молотов. Один из корпусов стоял на самом берегу реки, и у его стены ворочалось, роняя капли, большое водяное колесо, подымая и роняя на наковальню чудовищной массы гидравлический молот. Дымилось несколько домниц, где получали кричное железо; тачки, в которых везли шихту для них, вскатывали на весы; мастера отыскивали нужное соотношение компонентов... Но, главное, была уже построена медеплавильная печь, первые камни в которую, уезжая, заложил сам Абдаллах: магистральным направлением работ на ближайший год было признано литье топчу (пушек) из бронзы...
Абдаллах как в омут бросился в работу. Его ждали здесь, хоть в цехах уже работало несколько специалистов из Дамаска, Индии, Египта. Ему обрадовались, и Абдаллах с удовольствием отмечал, что ему есть что сказать, что опыт его не пропал даром, что к его словам прислушиваются. За целый день он порой ни разу не имел возможности подумать о себе.
Но вечером...
Марица надломила в нем какой-то стержень. «Недавно они убили моего мужа и отняли у меня моих детей, моих мальчиков... Когда те вернутся, они, наверно, будут такими же, как ты сейчас, – умными и приспособленными! – звучал в его ушах ее голос. – А я не хочу...»
«Я должен найти ее мальчиков. – твердо решил Абдаллах. – Они, несомненно, здесь, среди янычар. И, клянусь Аллахом, я их найду!» Но, поклявшись в этом, он день за днем оттягивал исполнение этого решения, отдавая себе отчет в его трудности...
Он решил, что есть еще один способ совершенно заглушить тоску по Марице, вернуть в свою душу ту ясность и чистоту, которая была в ней все эти годы до роковой встречи. Он долго ходил по невольничьим рынкам, присматриваясь, выбирая, и, наконец, купил себе рабыню. Легко выговорить – «рабыня»; легко соблюсти права, которые шариат дает купленной рабыне, – но есть иной закон, закон, по которому ищут друг друга две человеческие души. Абдаллах понимал, что по этому закону он пока не имеет на нее никаких прав. И вопрос еще, будет ли иметь...