Янтарь

— Эта фиговина появилась гораздо позже, друг мой, — примирительно улыбнулся Сумрак, пока я испуганно покосилась на Палачей, честно говоря, удивленная тем, что они стояли спокойно и смирно, давая возможность остальным Берам побеседовать между собой, почему-то не встревая и не пытаясь прекратить этот беспредел на поле брани.

— Ты касивая, молодая, эффектная девушка, Ягода, — голос Сумрака был моим бальзамом и тем спасительным плотом, за который я хваталась, как за последнюю надежду если не на спасение, то на последний глоток воздуха, прежде чем сгину в пучине стыда и унижения, — И нет ничего зазорного или постыдного в том, что мужчины обращали на тебя внимание, и показывали свое расположение.

„и лишь обжигающие жаром большие руки Янтаря на моих ягодицах были реальны, как никогда!

— Мой отец, будучи королем Гризли, дал свое слово, что не будет вмешиваться в мое наказание, но попросил лишь об одном — чтобы они оставили мне один шанс на жизнь. Всего один. Справедливый. Честный. За меня и моего брата. Я принял его наказание на себя. Смотрите, — мужчина развел свои большие сильные руки, показывая на застывших в шоке Берсерков с ранами. ссадинами и синяками, — Сейчас перед вами стоят сразу трое королей своих родов — Гризли, Кадьяков и Полярных. И мы просим вас заменить смерть девушки на иное наказание. Дать ей всего один шанс. Справедливый. Честный.

Мне казалось, что кресло подо мной должно уже воспламениться, если не от глаз этих огромных мужчин, то от моих ядовитых эмоций, которые жалили душу, прожигая в ней черную дыру!

Господи, лучше бы она подошла ко мне и ударила!

— И вы тоже.

— Хорошо.

— Расскажешь, девочка! Но сначала выпей чаю и успокойся! Ты вся дрожишь, как осиновый листик!

— Мне нравится, что за это короткое время ты назвала меня по имени больше, чем за все время нашего общения, клубничка, — от этого низкого, бархатного, мурлыкающего голоса плавились все мои мысли, стекая горячими потоками прямо в бедра.

О чем я там пыталась пищать, когда он добрался до «булочек»!

— Оставь их! — поймал своего предводителя один из Палачей, дернув его за руку, — Пусть идут оба, раз им так хочется! Можем всю семью наказать.

Сердце дрогнуло, захлебываясь в слезах и застонав глухо и тихо.

— Нет, — с трудом смогла просипеть я, откашливаясь, чтобы прочистить горло, и пытаясь отбросить от себя все чувства, отвечая словно была на допросе: максимум информации-минимум эмоций, — Я родилась в деревне и жила в ней до последнего времени.

Вот, правда теперь на нем не осталось ни единой нитки от одежды, которая наверняка валялась сотней разорванных клочков на первой поляне возле домика.

Теперь все были словно на ладони.

Большая, разношерстная, и на первый взгляд такая нескладная и странная.

— Мы готовы просить и обещать, как только будет нужно, — проговорил синеглазый Кадьяк красивым низким голосом, который разливался по поляне словно бархат, — С вашим родом мы встретились впервые и возможно не знаем ваших правил, но мы чтим законы наших великих предков и готовы идти до конца, каким бы он не был.

В ответ мне было полное непонимание и сосредоточенный взгляд, который вдруг метнулся за мою спину, налившись яростью, когда Янтарь резко подался вперед, отчего я снова вцепилась за его плечи, выпучив глаза, когда услышала звук удара и рычание моего разъяренного Бера:

Все. Точка.

Когда в комнату поспешно вошла красивая женщина с белоснежной длинной косой и с подносом в руках, отчего помещение тут же наполнилось невероятными ароматами домашней свежей выпечки и какого-то травяного чая, я снова подумала, что не заслужила их заботы и доброты к себе, отчетливо понимая, что когда они узнают всю правду, то просто выкинут меня из этого чудесного дома.

Он и сейчас сидел рядом с застывшей Златой, осторожно обнимая ее за плечи, и глядя на меня хоть и тяжело, но не злобно.

— И тебя никак не насторожило то. что он интересуется твоим отцом? — изогнул коварно свою черную бровь Карат, глядя хищно и прямо в глаза, отчего хотелось спрятаться под полом.

— Красиво будет, — улыбнулся Янтарь в мои губы, чуть касаясь их и проводя языком по моей нижней губе, словно знал заранее, что именно там расположена моя тайная кнопочка «мозг выкл. — чувства вкл.»!

Конечно же, первым порывом было начать кусаться, брыкаться и драться изо всех моих силенок, пока я болталась в воздухе, оглушенная ревом и грохотом, который теперь был так близко, что я просто не слышала больше ничего вокруг, пытаясь проморгаться как можно скорее, чтобы понять, в чьи руки я угодила в очередной раз и на чей стороне был перевес сил.

Тот Кадьяк с ярко-зелеными глазами цвета неоновых огней.

— Я так и подумал, — буркнул отец, откидываясь в кресле назад и поджимая губы, но ни на секунду не убирая рук с плечей молчаливо застывшей Златы, чьи ресницы еще ни разу не дрогнули с того момента, как она услышала о Лютом.