Ялиоль и маска богини Нарсахет

Молодые люди посчитали опасным ночевать в тропическом лесу, перелетели в город и остановились в гостинице. Её окна как раз выходили на площадь перед строением, где находилась мистическая хлебула. Здание хранилища древностей напоминало пирамиду со срезанной вершиной и не отличалось утончённой архитектурой доринфийского дворца, но производило впечатление надёжности. Оно имело каменное ограждение и три входа, окна отсутствовали, а наверху располагалась просторная смотровая площадка с широкими зубцами. Вор вряд ли сумел бы здесь что-то украсть, но маленькая крепость едва ли выдержит настоящую осаду.

В гостинице Ялиоль первым делом подбежала к зеркалу. Арсений обманулся или неудачно пошутил, потому что на его спутницу из зазеркалья по-прежнему смотрели вишнёвые глаза.

– Могу лишь сказать, что мне не показалось. Твои глаза действительно в какой-то момент стали голубыми, – пожал плечами юноша.

– Но тогда… – девушка испугалась собственной догадки.

– Договаривай.

– Мне в голову пришла глупость, – махнула рукой Ялиоль.

– Позволь судить мне.

– Я вдруг подумала, что только уничтожение лимбингов может снова дать моим глазам голубой цвет. Я знаю, насколько ужасно это звучит. Откуда в моей голове такие мысли?

– Лучше избавься от них поскорей. Такой ты мне нравишься больше…

Несмотря на ласковый взгляд Арсения, девушка не успокоилась. Она тяжело задышала и, ударив ладонью по зеркалу, сказала:

– Нет, я не могу и дальше пребывать в неопределённости! Я как будто теряю себя, я разрушаюсь, как здание, под которым размыло фундамент. Я должна знать правду!

– Ялиоль, что с тобой происходит?

Арсений хотел понять, куда делась свойственная ей выдержка. Очевидно, что девушка долго сдерживала в себе то, что постепенно набрало силу и сейчас начало прорываться, как поток из трещины на дамбе. Юноша знал, каково потерять себя и не ведать, кто ты! Мать рода заверяла, что воплощение живого света несёт добро, но Ялиоль пришлось убедиться в обратном! Кроме того, её наверняка потрясла внезапная встреча с собственной матерью, хоть девушка и стремилась не показать этого. Арсений посчитал, что намёки богини на любовь между Элтором и Нарсахет стали той последней каплей, которая переполнила чашу терпения девушки. Но прав ли он в своих рассуждениях? А если прав, то Ялиоль в порыве может совершить что-то, о чём потом будет сожалеть, ведь не зря хранительница просила довериться мудрости и набраться терпения.

– Я хочу знать, почему богиня назвала меня тарантулом и как одним движением руки я убила лимбингов! Я хочу знать то, что от меня скрывают!

– Тебя оберегают от тех знаний, которые могут тебе навредить! Ты же доверяешь отцу и Женевьеве?

– Меня оберегает ложь? Посмотри на себя, Арсений, ты сам не уверен в том, кто ты! Ты постоянно твердишь, что ты человек, но сомнения вызывают в тебе боль и недовольство. А теперь представь себе: что должна чувствовать я? У тебя хотя бы остались какие-то воспоминания об Элторе, а я ничего не знаю о той части себя, которую называют воплощением живого света! Я хочу знать правду, и я узнаю её!

Девушка решительно направилась к диску, бросив через плечо:

– Ты со мной?

Юноша недовольно сдвинул брови, но последовал за ней. Он понимал, что остановить Ялиоль не удастся.

Диск ещё никогда не развивал такой скорости. Зубцы, возникшие по его краю, со свистом разрезали ночной воздух, и только защитный купол позволял двум пассажирам удержаться на нём.

Женевьева как будто бы ждала их, стоя на пороге храма. Ялиоль спрыгнула на землю и побежала к Матери рода.

– Я знаю, зачем ты здесь, – сдержанно сказала хранительница и предупредительно выдвинула вперед руку, останавливая свою подопечную. – Человеческие слабости не позволили тебе рассудить мудро.

– А почему вы считаете, что всегда правы?! – дерзко воскликнула Ялиоль.

– Я наследница древнейшего рода первых разумных существ, населявших этот мир до появления людей, – степенно произнесла Мать рода. – По человеческим меркам мы бессмертны, и мудрость позволяет нам, пройдя выбранный путь, остановиться и вернуться туда, где родилась наша душа. В свой час я тоже уйду, но до последней минуты останусь верна обету, данному своему роду! Я поклялась оберегать посланников Света и должна защитить тебя!

– Скрывая правду?

– Защищая тебя от неё, пока это возможно!

Ялиоль обессиленно уронила голову, а Мать рода спустилась к ней по ступенькам и захотела обнять. Но как только она коснулась девушки, та не позволила и даже отошла на несколько шагов.

– Нет, я не хочу, чтобы меня утешали! – возмущённо проговорила Ялиоль. – Я не оправдала надежд учителей приюта, потому что не смогла справиться с тем, что творится у меня внутри! Мне поможет только правда!

Ялиоль едва сдерживала слёзы, смешанные с гневом, и Женевьева окинула её снисходительно-добрым взглядом, а затем сказала:

– Возможно, я недооцениваю силу человека, говорящего твоими устами. Ты заставляешь меня изменить своему решению.

Мать рода, как нечто невесомое, поднялась над землёю и, развернувшись лицом к бывшему храму Архиса, протянула к нему руки.