Яковлев А. Сумерки

«Во время войны Генеральный штаб, конечно, пользовался всевозможными средствами, чтобы прорвать русский фронт. Одной из этих мер, назовем это удушливым газом или иначе, и был Ленин. Императорское германское правительство про­пустило Ленина в пломбированном вагоне с определенной целью. С нашего согласия Ленин и его друзья разложили рус­скую армию. Статс-секретарь Кульман, граф Чернин и я за­ключили с ними Брестский договор главным образом для то­го, чтобы можно было перебросить наши армии на Западный фронт... Мы были убеждены, что они не продержатся у влас­ти более 2—3 недель. Верьте моему честному слову, слову ге­нерала германской службы, что, невзирая на то, что Ленин и Троцкий в свое время оказали нам неоценимую услугу, буде мы знали или предвидели бы последствия, которые принесет человечеству наше содействие по отправке их в Россию, мы никогда, ни под каким видом не вошли бы с ними ни в какие соглашения...»

Конечно, генерал хитрит. Пошли бы на соглашение в лю­бом случае. Это диктовалось реальной обстановкой на фрон­тах, да и деньги за сепаратную сделку были уже заплачены. Хотя Гофман признает, что, заключая мир с большевиками, «мы помогли им удержать власть».

Генерал Людендорф: «Наше правительство поступило в военном отношении правильно, если оно поддержало Лени­на деньгами». Позднее он же писал: «Отправлением в Рос­сию Ленина наше правительство возложило на себя особую ответственность. С военной точки зрения, его проезд в Рос­сию через Германию имел свое оправдание. Россия должна была пасть».

Генерал-фельдмаршал Гинденбург: «Нечего и говорить, что переговоры с русским правительством террора очень ма­ло соответствовали моим политическим убеждениям. Но мы были вынуждены прежде всего заключить договор с сущест­вующими властями Великороссии. Впрочем... я лично не ве­рил в длительное господство террора».

Среди других меня больше всего привлекают слова Чер­чилля — точные и язвительные. Он писал, что «немцы испы­тывали благоговейный трепет, когда обратили против России самый ужасный вид оружия. Они завезли Ленина из Швей­царии в Россию, как бациллы чумы, в закрытом вагоне».

Лидер немецких социал-демократов Бернштейн свиде­тельствует: «Ленин и его товарищи получили от правительст­ва кайзера огромные суммы на ведение своей разрушитель­ной агитации. Я об этом узнал еще в декабре 1917 года. Че­рез одного моего приятеля я запросил об этом одно лицо, которое, благодаря тому посту, которое оно занимало, дол­жно было быть осведомлено, верно ли это? Я получил утвер­дительный ответ. Но я тогда не мог узнать, как велики были эти суммы денег и кто был или кто были посредником или посредниками ( между правительством кайзера и Лениным). Теперь я из абсолютно достоверных источников выяснил, что речь шла об очень большой сумме, несомненно больше пятидесяти миллионов марок , о такой громадной сумме, что у Ленина и его товарищей не могло быть никакого сомнения насчет того, из каких источников эти деньги шли. Одним из результатов этого был Брест-Литовский договор, Генерал Гофман, который там вел переговоры с Троцким и другими членами большевистской делегации о мире, в двойном смыс­ле держал большевиков в своих руках, и он это сильно давал им чувствовать».

Через неделю Бернштейн опубликовал еще одну статью. Он сделал большевикам и немецким коммунистам очень ин­тересное предложение — привлечь его к германскому суду или же суду Социалистического Интернационала, если они считают, что он в своей статье оклеветал Ленина.