Яйцо глака

— Я не могу провести собеседование с 235 женщинами. Это займет слишком много времени, и коллеги обнаружат, чем я занимаюсь.

— Могут возникнуть неприятности, — предупредил я. Милтон заставлял меня совершать действия, для которых я не был спроектирован.

— Это их не касается, — сказал Милтон и покраснел. — Вот что я скажу тебе, Джо. Сейчас я введу в компьютер голограммы, и ты проверишь всех от начала до конца на соответствие моим требованиям.

Он ввел голограммы женщин.

— Три из них — победительницы конкурсов красоты, — сказал он. — Что, подходят все двести тридцать пять?

Точно подходило только восемь, и Милтон сказал:

— Хорошо. У тебя есть все их данные. Выясни, какие работники нам требуются, и устрой так, чтобы каждая из этих восьми получила здесь работу. Разумеется, по очереди, а не все разом.

Потом он немного подумал, пошевелил плечами и уточнил:

— В алфавитном порядке.

И это действие не было предусмотрено, когда меня проектировали. Перемещение людей на рабочих местах при помощи компьютера — это недозволенная махинация. Но теперь, когда Милтон выдал мне такое задание, я имел право это делать. Никогда не сделал бы этого ни для кого другого, только для него.

Первая девушка появилась через неделю. Увидев ее, Милтон покраснел. Он заговорил с ней, хотя это ему далось с трудом. Они начали вместе работать, и он перестал обращать на меня внимание. Однажды он пригласил ее на обед.

На следующий день он мне сказал:

— Как-то все было нехорошо. Чего-то не хватает. Она — красивая женщина, но я не почувствовал прикосновения истинной любви. Испытаем следующую.

Со всеми восемью было одно и то же. Они были очень похожи. Они мило улыбались, и у всех были приятные голоса, но каждый раз Милтон чувствовал, что это не то, чего он хочет.

Он сказал:

— Не могу понять, Джо. Мы с тобой выбрали восемь женщин, которые, как мне казалось, лучше всех в мире. Они идеальны. Почему же они мне не нравятся?

— А ты им нравишься? — спросил я.

Его брови задвигались, и он кулаком одной руки ударил по другой руке.

— В том-то и дело, Джо. Это улица с двусторонним движением. Если я не представляю собой их идеал, то и у них не получится быть моим идеалом. Я тоже должен стать их истинной любовью, но как этого добиться?

Мне показалось, что он размышлял об этом в течение всего дня.

На следующее утро он пришел ко мне и сказал:

— Я решил поручить это тебе, Джо. У тебя есть мои данные, а к тому же я расскажу тебе все, что знаю, о себе. Ты дополнишь мой банк данных мельчайшими деталями моей жизни, только эти добавления храни у себя.

— Что потом делать с этим банком данных?

— Потом возьмешь двести тридцать пять женщин. Нет, двести двадцать семь. Не включай восьмерых, которых ты уже видел. Подвергни каждую психологической проверке. Заполни их банк данных и сравни с моим. Найди соответствие.

Организация психологической экспертизы — еще одно действие, противоречащее моей конструкции.

Несколько недель Милтон рассказывал мне о себе, о своих родителях, братьях и сестрах. Он рассказывал о школьных годах и юности. Он рассказывал о молодых женщинах, которыми восхищался на расстоянии. Его банк данных рос, а он постоянно совершенствовал меня, увеличивая мой набор символов.

Он сказал:

— Видишь, Джо, ты все больше и больше становишься мною. У тебя уже гораздо лучше получается думать так, как думаю я, и поэтому тебе с каждым днем все проще меня понимать.

Моя речь стала очень похожей на его речь и по лексике, и по порядку слов, и по стилю. Я мог теперь говорить более длинными предложениями, причем гораздо сложнее и выразительнее.

Однажды я сказал ему:

— Видишь ли, Милтон, важно подобрать девушку, не только психически близкую к твоему идеалу. Тебе нужна такая, которая бы устраивала тебя темпераментом, эмоциональностью, всей своей личностью. Если найти такую, то внешность — вторична. Если же мы не найдем такой среди этих двухсот двадцати семи, то поищем где-нибудь еще. Мы найдем кого-то, кому не важно будет, как ты выглядишь, а будет важно лишь то, что вы совпадаете. Что такое внешность?

— Ты абсолютно прав, — согласился он. — Я знал бы это, если бы больше общался с женщинами. Конечно, размышляя о жизни теперь, я понимаю, что все гораздо проще.

Мы всегда соглашались друг с другом. Ведь мы думали одинаково.

— У нас теперь не будет никаких затруднений, Милтон. Я задам тебе несколько вопросов, чтобы заполнить в твоем банке данных некоторые пробелы.

То, что последовало за этим, как определил Милтон, было равноценно тщательному психоанализу. Еще бы. Я изучил психологические экспертизы двухсот двадцати семи женщин — всех, кого я подобрал для Милтона.

Милтон выглядел совершенно счастливым. Он сказал:

— Разговаривать с тобой, Джо, — это все равно что разговаривать со своим вторым «я». Наши личности совершенно совпадают.