Яйца раздора

Он снял темные очки, достал из кармана брюк пижонский синий с желтой каймой носовой платок, вытер вспотевшее лицо и лысину, и сразу стало видно, что никакой дядя Жора не кавказец и что глаза у него обыкновенного серого цвета, а лицо круглое и доброе, и вообще ничего кавказского, кроме разве что носа, в его внешности нет, да и тот скорее не кавказский, а просто здоровый. И с чего это Лялька взяла?..

— Так что у вас тут произошло? — сразу взял быка за рога дядя Жора и присел к столу.

Тетка Марта тут же поставила перед ним чашку с чаем и пододвинула тарелку со своими кныдлями.

— Про убийство в Киеве я в курсе, — произнес дядя Жора, откусив половину кныдли, — хотя не понимаю, зачем грабителям понадобился дипломат Ковальчука. Наверно, думали, что там деньги?

— Конечно, — с энтузиазмом поддакнула я. — Именно деньги. Тридцать тысяч долларов.

Дядя Жора на секунду замер, перестав жевать, потом слегка потряс головой и жестом велел мне остановиться.

— Постой-постой, — отчего-то перешел он на «ты», — какие, говоришь, деньги?

— Тридцать тысяч долларов, — повторила я.

Дядя Жора посмотрел на меня с удивлением, отправил в рот вторую половинку кныдли и, повернувшись к окну, о чем-то задумался. Пока он так думал, он схомякал еще три кныдли и после этого спросил:

— И где ты говоришь были эти деньги, в коробке?

— Да, — ответила я, — в коробке.

Я отставила от себя тарелку с недоеденным творогом, одним глотком допила остывший кофе и начала высказывать свои соображения.

— Я думаю, что кто-то узнал про то, что Макс, в смысле Максим Валентинович, через нас, — я указала на себя и на Ляльку, — передал для киевского филиала наличные деньги, и решил их украсть. Вы знаете, — я прибавила в голос значительности, — кажется, по дороге в Киев нас чуть не убили, но ошиблись и напали на похожую машину.

Дядя Жора встрепенулся и посмотрел на меня почти с испугом.

— Как это, чуть не убили? — воскликнул он.

Я рассказала про желтый «Фольксваген» в кювете на дороге с похожими на мои номерами и про то, что в машине находились мужчина и женщина.

— Они уже мертвые были, — сказала я. — Мы ничем не могли им помочь.

Дядя Жора очень разнервничался, когда услышал про разбитую машину, и стал большими глотками пить свой чай.

— Ужас какой! — повторял он после каждого глотка. — Просто ужас!

Мы стали подробно рассказывать обо всех наших приключениях, которые были интересны не только Георгию Владимировичу, но и тетке Марте, и боцману, и особенно Фире.

Фира готов был кусать себе локти, что такие события произошли без его участия.

— Эх, меня там не было, — то и дело причитал он, ерзая на стуле. — Вот не повезло, так не повезло.

— Не переживай, — успокоила я деда, когда он сказал это уже в пятый раз, — пока до Москвы доедем, даст бог, и тебе повезет...

Услышав про Москву, Фира подскочил со стула и, обежав вокруг стола, радостно спросил:

— Прямо сразу в Москву поедем?

— Если милиция не остановит, — ответила я и пошла звонить Максу. Надо было узнать, что делать с его долларами — отдать их дяде Жоре или самой в Москву везти. И кстати, почему он все-таки не позвонил и не предупредил, что послал к нам своего зама? А вдруг это никакой и не зам?

Я извинилась и вышла из-за стола на улицу. Телефон болтался у меня на шее, и как только я оказалась вне зоны видимости и слышимости, тут же открыла крышку мобильника и... И тут все стало ясно. Как Макс мог до меня дозвониться, если мой мобильник был абсолютно и бесповоротно разряжен. То-то мне вообще никто не звонил. А я еще удивлялась, почему никто не звонит. Надо было возвращаться в дом и подключать мобильник к зарядному устройству. Я снова вошла в гостиную и, мило улыбнувшись всем, сидевшим за столом, проскакала мимо них на второй этаж. Оказавшись в своей спальне я сразу же кинулась к комоду, на котором валялись всякие наши с Лялькой женские мелочи: расчески, косметика, баночки с разными кремами и лаками. Среди всего этого многообразия где-то должно было быть и зарядное устройство. Наконец я нашла его на подоконнике и, вставив в розетку, стала лихорадочно прилаживать штекер к своему мобильнику. Но, видно, руки от нервов у меня тряслись, и ничего не получалось. Еще бы немного, и я непременно сломала бы либо телефон, либо штекер. Но слава богу, заметила, что он, то есть зарядник, вовсе не от моего аппарата, а от Лялькиного, и к моему телефону в принципе не подходит. Я стала рыться в поисках своего зарядного устройства, перерыла все на комоде и в тумбочках, пока не обнаружила его на дне собственной дорожной сумки. Оказывается, я его еще даже и не вынимала. Значит, аппарат разрядился уже давно, и никто не мог до меня дозвониться.

— Вот раззява! — обругала я себя.

Тут с комода из кучи косметики донесся призывный перезвон Лялькиного телефона. Ее аппарат был в порядке, и кто-то даже по нему звонил. И чего ради я мучилась со своим телефоном, когда можно было позвонить и по Лялькиному. Я быстро нажала на кнопку отбоя, не став даже выяснять, кто это Ляльке звонит, и стала набирать телефон Макса. Он ответил сразу же после первого гудка.