Яблоко раздора

И главное заключалось в том, что Адам Кэллахан совсем не такой, каким она его представляла, и совершенно не похож на того человека, которого описывала Шерри. Этот телефонный разговор запечатлелся в ее памяти. Сестра неожиданно позвонила после продолжительного молчания, к которому Мэг уже привыкла, откуда-то со Среднего Запада. Шерри захлебывалась от счастья, она была без ума от парня на мотоцикле с каким-то странным прозвищем — Слэш! [1]

— У него проблемы с законом, но мне на это наплевать. Он сводит меня с ума, открывает во мне такие вещи, о которых я даже не подозревала. Я не знала, что способна на такую страсть. Моя карьера? Какое это теперь имеет значение! Я хочу быть с ним, путешествовать, сидя позади него на мотоцикле, чувствуя, как ветер бьет в лицо. Меня больше ничто не волнует. И его тоже.

Второй раз Шерри заговорила о нем через год, но тогда уже более спокойно и разумно. Этот парень свалился как наказание на ее голову, она чуть не погибла в автомобильной аварии по его вине, а потом он вообще исчез. Но о рождении дочери она даже не упомянула. Впрочем, это было типично для Шерри. Она, вполне возможно, и не собиралась ничего скрывать, просто Мэг не спросила, а сестра не стала вдаваться в детали. Сказала только: «Я поняла, что он не изменится».

Она подписала контракт с новым агентством, которое было классом выше предыдущего, и собиралась вернуться в модельный бизнес. Парень ушел в историю.

Ни одна из характеристик сестры не подходила человеку, который сидел сейчас перед ней. Да, Адам Кэллахан может свести женщину с ума, это вне всякого сомнения. И у него есть черный мотоцикл. Но все остальное не сходилось. Он был врачом и не производил впечатления человека, который делает женщине ребенка, а потом сбегает от ответственности, не оставив никаких следов. Ясно как день, что он собирается оставить малышку себе, стоит только взглянуть на напряженное и угрожающее выражение его лица.

Физическая сила и сила личности Адама Кэллахана заставили Мэг почувствовать себя узницей в собственном кабинете. Она не могла притворяться, что держит ситуацию под контролем, именно с того момента, когда увидела его. А потом их руки случайно соприкоснулись над чашкой кофе, и ее ударило током, Это не поддавалось никаким разумным объяснениям. Что она скажет папе и Пэтти, которые с нетерпением ожидают ее звонка в Сан-Франциско сегодня ночью? Ей начинало казаться, что Адам скрывает что-то очень важное.

Они молчали уже больше минуты. Она потягивала кофе только для того, чтобы чем-то занять руки и губы, заметив, что он делает то же самое. Его глаза, почти того же цвета, что кофе, сузились. О чем он размышляет? Какие шаги предпримет дальше?

Мэг вдруг захотелось подойти к нему, встать на колени, обнять, снять напряжение… Безумие! Она и так лично заинтересована в этом деле. Испытывать к Адаму Кэллахану какие-либо другие чувства, помимо профессиональной вежливости и стремления мирно решить проблему, будет настоящим кошмаром.

Она отвела взгляд от его лица и притворилась, что не заметила мелькнувшего в его глазах отчаяния. Какие у него сильные и красивые руки, длинные, изящные пальцы. Такими и должны быть руки доктора.

— Сколько времени вы пытались разыскать Шерри? — нарушила она наконец молчание. Вернее, сколько времени вы не виделись? Когда расстались? И почему? Разве ваши отношения были так плохи?

Он хрипло рассмеялся:

— Я не думаю, что у нас были отношения. Мы провели вместе два месяца, если быть точным.

— Два месяца? — воскликнула Мэг, стараясь не выдать своего удивления. Это абсолютно не совпадало с тем, что говорила Шерри. Но если она уличила Адама Кэллахана во лжи, то лучше ей не показывать этого. — Ну ладно, продолжайте, — сказала она.

Он начал вспоминать, не подозревая, что в его версии события выглядят по-другому. Мэг еле сдержала вздох облегчения и стала размышлять, кто же из них двоих — он или Шерри говорил неправду.

— Она исчезла через месяц после того, как стало известно о ее беременности, — сказал он. Не захотела выходить замуж.

— Вы собирались жениться на ней? — Мэг попыталась скрыть свое недоверие.

— Да. Ради Эми. — Адам заметил ее сомнение. — Пока я не понял, что это невозможно. А что вам говорила Шерри?

— Ничего. Мы же долгое время не общались, помните?

Да, у Шерри была склонность с течением времени изменять трактовку событий. Может, это не вина Адама, что у них ничего не получилось.

— Тогда почему вы… — начал он.

— Я не строю никаких предположений, быстро ответила Мэг. — Я просто думаю, что ваше поведение не похоже на поступки других мужчин. Обычно женщина хочет замужества и защищенности для себя и ребенка, а мужчина всеми силами пытается избежать ответственности.

Опять повисла мертвая тишина.

— Вы же юрист, я чуть не забыл, — фыркнул Адам. — Циник — ваше второе имя. — У него явно было не лучшее мнение о юристах.

— Это не цинизм — возразила Мэг, — а статистические данные. Я не люблю их так же, как и вы. Я просто потрясена тем, что вы были готовы взять ответственность на себя.

— Спасибо, — поблагодарил он.