Я знал его (СИ)

Она быстро покинула базу и поспешила домой. Улицы были почти пусты и Мана чувствовала себя последней женщиной на Земле. Было поздно; все, у кого была семья, уже были дома вместе с ней. Моменты вроде этого делали Ману более грустной, чем обычно. Они напоминали об её одиночестве. Но кажущиеся колоссальными усилия для построения отношений оставляли её удовлетворённой своим статусом.

И всё же она почувствовала укол разочарования в себе, когда дома её поприветствовала лишь пустая тьма.

Она приняла душ, смыв грязь и головную боль прошедшего дня, и рухнула в постель. Книга, лежащая на столике, которую она постоянно безуспешно пыталась прочесть, внезапно показалась ей невероятно глупой. Это была сумбурная любовная история в реалиях XVII века, из тех, где главными проблемами героини были какого красивого поклонника выбрать женихом и как потратить неприлично огромное приданное. Всё же, это был порок. Постыдное удовольствие в мире, полном постоянных неудовольствий. Но даже цветастый эскапизм этой ночью требовал слишком многих усилий. Она включила лампу, когда легла.

Когда её голова коснулась подушки, когда её глаза закрылись, когда внешний мир скрылся в тумане, ей снился сон. Каждый раз это был один и тот же кошмар. Она смотрела, как её тело плавится и становится чем-то густым и вязким, а мысли медленно покидают голову неровными колоннами до тех пор, пока не оставалась только способность наблюдать. И потом вламывались чужие мысли. Миллионы и миллионы мыслей, которые наполняли её сверх меры, которые нападали, насиловали и уничтожали. Как же это было больно. Было больно, и она не могла проснуться. Она никогда не могла проснуться.

***

На следующий день Мана опоздала на встречу. До этого она никогда не опаздывала, и сегодня Синдзи был странно раздражён. Его печалило то, как легко он привыкал к расписаниям и как тяжело было их нарушать. Но последние десять лет у него было мало чего кроме неизменной рутины. И, к счастью или к сожалению, Мана теперь была её частью.

Она поспешила к двери по узкой дорожке, тайком поглядывая на охранников. И вновь она припомнила факт, который беспокоил её с самого первого дня.

Икари Синдзи был незаменим. И из-за этого размер его охраны всегда поражал Ману. Пусть отсюда было рукой подать до блокпоста, но число людей, размещённых на участке, было минимальным. Это не могло быть одолжением ему, или же для того, чтобы снизить дискомфорт. Мана не могла вообразить себе истинную причину. И хотя некоторые другие факты этого дела тоже казались ей совершенно бессмысленными, эта деталь приходила в голову при каждом визите.

И это был не перевалочный пункт, где солдаты находились перед направлением в другое место. Это был постоянный пост с явной цепью командования и снабжения. Это было не мутное ветхое местечко, куда ссылали плохих солдат подальше с глаз долой.

Так по какой причине командование избегало этой ответственности?

Опять же, подумала Мана, Икари Синдзи был незаменим. Так почему он жил в частном доме далеко от главной базы, где его было бы проще допрашивать? Почему он не сидел в военной тюрьме, где он был бы в полном распоряжении начальства безо всяких помех? Раз уж на то пошло, то почему были свободны Сорью, Аоба, Айда, Судзухара? О чём думали военные?

Мана не имела возможности оспаривать решения вышестоящих чинов. У неё была лишь работа, и закончив её, она будет ближе всего к правде за всю свою жизнь. Она поняла, что никогда не узнает всего о Евангелионах, или Ангелах, или мрачных секретах NERV. Она уже давно с этим смирилась. Потому что, несмотря на её работу, поставленную командиром задачу, Мана знала, что они хотели ограничить доступ к этому знанию как можно сильнее. Информация, знание, сейчас было большим оружием, чем когда-либо. И чем меньше было тех, кто ей обладал, тем меньше были шансы повторения трагедии.

Такое объяснение никогда не удовлетворяло Ману. Популярная теория гласила, что чем меньше людей знало правду о NERV, тем легче их было держать под контролем, и, в свою очередь, управлять народом.

Она не могла согласиться с этим. После жизни, проведённой в армии, Мана знала, что сколько бы мало людей ни знало что-то, это знание рано или поздно будет использовано. Это был вопрос времени. Меньше людей означало только меньше несогласия. Если существовала технология, существовало и намерение её использовать.

И она могла лишь гадать, какое применение найдут информации, которую она недавно обнаружила.

Каору был последним Ангелом.