Я же бать, или Как найти мать

Глубоким вечером того же дня Бдушкина меня обломала. Позвонила с того же номера, как и утром, оказалось, это телефон соседки, и сказала, что заболела. Что самое интересное, голос у нее действительно смахивал на простуженный. Не хватало мне еще больной в моем доме. Так и остался куковать вместе с Машей без надежды на желанный завтрашний совместный ужин. Наказал Вадику привезти ей новый мобильник, оформленный на мое скромное имя и пакет для болезных: апельсины и какую-то лекарственную муть. Черт знает что, я покупаю вещи и забочусь о совершенно посторонней девке, вероятнее всего шарлатанке, а все свое время, вплоть до рабочего, я посвящаю ребенку. Что черт возьми происходит?! Меня точно кто-то сглазил! Иначе я не могу объяснить, что вместо того, чтобы провести вечер как подобает холостяку, второй вечер подряд я делаю Маше массаж. Моя гостиная превратилась в детский мир. Кругом детские вещи, пеленальный столик, столик для массажа, игрушки, тряпки и прочая ерунда. Хуже всего, что я неосознанно во время массажа несу ту же чушь, что и врачиха:

«Ножки длинные и стройные,

Мы немножко их помнем, совсем капельку встряхнем и к животику придем».

— Хотя почему придем? Прижмем, да, Машка? И вообще мой вариант лучше.

Разминаю, прижимаю и тут совершенно случайно, как только отпустил Машины ножки, меня осенило! Моя дочь выглядит вполне себе счастливой, я впервые вижу ее улыбку, направленную на меня, а не на кого-либо, но у нее… кривые ноги. Кажется, я забыл, как дышать. Кривоногая Маша!

Быстро свернул массажные процедуры и вместе с непоседливой Машей начал штурмовать интернет. Понял две вещи: тугое пеленание-это миф и средства для выпрямления не существует. Во всем виновата генетика… То есть папа и мама. Вскочил с дивана, уложил непоседливую Машу в кроватку, а сам принялся стягивать с себя джинсы. Как девица в первую брачную ночь с осторожностью приоткрываю глаза и кошусь на свои ноги в зеркало. Как?! Как я раньше мог не замечать, что они у меня кривые?!!! Не колесом, конечно, но что-то есть… Хотя, я же не щеголяю с голыми ногами, вот и не замечал. Поворачиваюсь к Маше и смотрю то на нее, то на свои кривые ноги и впервые хочется выть от досады. От матери возьмет толстый зад, а отца кривые ноги. Толстозадая, кривоногая девочка Маша… Ладно хоть личико красивое, будет носить длинные монашеские юбки. Хотя в таких юбках зад кажется еще более объемным. Я даже не замечаю лай Тимы позади себя, все что я делаю, это с досадой смотрю на свои ноги в зеркало. Стою как самый настоящий придурок со спущенными штанами и наклоняюсь вперед, чтобы измерить рукой расстояние между голенями. А может я себе все придумал? Дырки-то вроде почти и нет…

— Павел Александрович, извините, что прерываю вас, но тут Татьяна приехала без предупреждения… мы до вас не могли достучаться.

Раз секунда, два секунда, три… и только сейчас до меня доходит почему лаял Тима. Этот неловкий момент, когда проще сдохнуть, чем сгореть со стыда. Наисвятейшие ежики, вот что значит позор позорный… Ладно Вадим лицезреет меня со спущенными штанами, благо с трусами, но тут еще и Бдушкина!

— Можешь идти, Вадик, я тут мерки делал для новых брюк, — выпрямляясь, вполне себе нормальным голосом произношу я.

— Хорошо. Девушку мы осмотрели, ничего подозрительного нет.

Почему я, черт возьми, не могу в темпе натянуть эти проклятые джинсы? Ощущаю себя как во сне, бегу, а убежать не могу. И тут как в замедленной съемке тянусь за джинсами, а руки совершенно не хотят меня слушаться.

— Стойте, Павел, — о да, детка, я уже соскучился за два дня по этим нагловатым и уверенным ноткам в голосе. Как ни странно, поворачиваюсь к Тане с болтающимися на ногах джинсами и смотрю в ее насмешливое, но-таки стоит признать, красивое лицо.

— Дай, угадаю, Танюха, шарфик тебе в ухо. Ты обнаружила у меня плохую ауру в области опахало? Ммм… опахало стоит оставить за порогом?

Таня секунду мнется, отходит от Машиной кроватки и демонстративно выставляет ладонь вперед. Водит ей по воздуху и еле сдерживая улыбку, уверенно произносит:

— Все нормально. Можете оставлять опахало в доме. Я чувствую от органов малого таза тепло, поэтому все у вас там хорошо.

— Ну слава Богу, а то я уже мысленно заказал панихиду по потерянному органу.

Все же натягиваю джинсы на законное место, но Бдушкина меня тут же окрикивает очередным громким «стойте».

— Танюша, я могу подумать, что ты ко мне тоже неравнодушна.

— Господь с вами, у меня просто для вас подарок, — подходит прямиком ко мне, заполняя мои легкие запахом кокоса и ванили одновременно. Умопомрачительный аромат, который вызывает во мне странную реакцию. Пока я, в прямом смысле, уставился на Таню, вдыхая очередную порцию сладкого запаха, она достала из пакета купленные мной трусы, и стоит тычет ими мне в лицо.

— Мне кажется, вам они, Павел, подойдут больше. Как раз сейчас можете и натянуть.

— Неблагодарная ты, Таня. Я тебе со всей душой выбираю нижнее белье, а ты мне их в нос суешь, — застегивая наконец-таки джинсы, произношу я.

— Так они чистые, хочу и сую.