Я – выкидыш Станиславского

Ростислав Янович Плятт рассказывал: «Старая мать, потрясенная эгоизмом и черствостью своих детей… Мне кажется, что эта тема берет начало в грандиозной ее киноработе — роли Розы Скороход в замечательном фильме Михайла Ромма «Мечта». Вот тут мы встретились впервые как партнеры; у нее была главная роль, у меня — эпизодическая, но я был свидетелем того, как рождалась у Раневской ее Роза, властная хозяйка меблированных комнат. Фаина Георгиевна в то время была еще сравнительно молодой женщиной, лет сорока, с худой и гибкой фигурой. Это ей мешало: она видела свою Розу более массивной, ей хотелось, так сказать, «утяжелить» роль. И наконец, она нашла «слоновьи ноги» и тяжелую поступь, для чего каждый раз перед съемкой обматывала ноги от ступней до колен какими-то бинтами. Ощущение точной внешности играемой роли всегда питало ее, а уж нутро ей было не занимать: эмоциональная возбудимость, взрывной темперамент, моментами поднимавший Розу до трагических высот, — все было при ней. «Мечта» вышла на экраны в 1941 году, и с тех пор — не долговато ли? — Раневская жила в поисках роли себе по плечу, роли, которая смогла бы до дна утолить ее неуемную творческую жажду…»

В конце фильма из забитой девчонки Ганка превращается в нового человека. Она уходит пешком, по шпалам из панской Польши, чтобы вернуться вместе с… Советской армией. Мечта, что называется, сбылась.

По-прежнему, худая и гибкая, Раневская обматывает ноги бинтами, изменяет походку, обматывает талию полотенцами, чтобы достоверней сыграть массивную, отяжелевшую от горя и времени Розу Скороход.

Задуманный кремлевскими идеологами как пропагандистская агитка, фильм получился хорошим. Правда, с датой выхода на экраны ему пришлось повременить. Съемки «Мечты» были завершены 22 июня 1941 года. Михаил Ильич писал: «Мы закончили перезапись в восемь часов утра. Был ясный солнечный день. Мы поздравили друг друга с окончанием работы, а через три часа я узнал о нападении фашистской Германии на Советский Союз».

В финальных кадрах «Мечты» появлялась Красная армия, «освобождавшая» западные земли Украины и Белоруссии. В июне 1941 года эти земли уже успел «освободить» вермахт, поэтому «высшие силы» сочли выход фильма в прокат идеологически необоснованным. Лишь после того, как в 1943 году советские войска вышли к западным границам, «Мечта» увидела свет и зрители смогли услышать пронзительный вопрос Розы Скороход, обращенный к сыну: «Объясни мне ты, инженер, зачем пропала моя жизнь?»

Фильм «Мечта» принес Фаине Раневской известность мирового уровня. Президент Соединенных Штатов Америки Франклин Рузвельт, посмотрев картину, сказал: «На мой взгляд, это один из самых великих фильмов земного шара. Раневская — блестящая трагическая актриса». Если он и преувеличил, то совсем ненамного.

«Мечта» понравилась и американскому писателю Теодору Драйзеру, смотревшему фильм вместе со своим президентом. Вот что писала об этом его жена Элен Драйзер: «Теодор был очень болен. Ему не хотелось писать, не хотелось читать, не хотелось ни с кем разговаривать. И однажды днем нам была прислана машина с приглашением приехать в Белый дом. Советский посол устроил специальный просмотр фильма «Мечта». В одном из рядов я увидела улыбающегося Чаплина, Мэри Пикфорд, Михаила Чехова, Рокуэлла Кента, Поля Робсона. Кончилась картина. Я не узнала своего мужа. Он снова стал жизнерадостным, разговорчивым, деятельным. Вечером дома он мне сказал: «Мечта» и знакомство с Розой Скороход для меня величайший праздник».

Фаина Раневская и Михаил Ромм дружили всю жизнь. Раневская писала, что за всю свою долгую жизнь она не испытывала такой радости ни в театре, ни в кино, как в пору двух ее встреч с Михаилом Ильичом. Актриса утверждала, что такого нежного (именно — нежного) отношения к актеру, такого доброжелательного режиссера-педагога она более не знала и не встречала. Михаил Ромм был всегда деловит и собран, а его советы и подсказки всегда были точны и необходимы.

Вскоре после смерти Михаила Ильича в 1971 году Фаина Георгиевна записала в своем дневнике: «Скучаю без Михаила Ромма. Он говорил, что фильмы свои его не радуют, но когда смотрел «Мечту» — плакал. В этом фильме он очень помогал мне как режиссер, как педагог. Доброжелательный, чуткий с актерами, он был очень любим всеми, кто с ним работал… Не так давно видела в телевизоре немую «Пышку». Как же был талантлив Михаил Ромм, если в немой «Пышке» послышался мне голос Мопассана, гневный голос его о людской подлости!»