Я выбираю смерть

— Принимая во внимание ваше положение (кивок в сторону Аргеноя), а также наши несомненные выгоды, как уже полученные, так и грядущие, мы, конечно, готовы поддержать присоединение. Но вызывает сомнение ряд факторов. Первое: место. По вполне разумным причинам господин Аргеной отказывается назвать нам численность своего народа, но надо полагать, что дело не ограничивается несколькими сотнями тысяч. Не мне говорить вам о том, что планеты и так очень плотно населены. Впрочем, буду говорить за себя. Чалпер, при самых объективных подсчетах, сможет принять миллион жителей. Если вложиться в постройку нового жилья, то, возможно, миллионов пять-шесть. Но это уже серьезный удар по экономике. Как я понимаю, все ваши люди — ну, или, по крайней мере, большинство — профессиональные солдаты. Такого количества солдат наши Вооруженные Силы не потянут — нам просто не хватит бюджета, да и целесообразность под вопросом. Не думаю, что любая другая планета предложит ощутимо лучшие условия. Впрочем, это только первый момент. Если нет возражений, я бы предпочел перейти ко второму.

— Я выскажу свои соображения, когда вы закончите, — ответил Аргеной по совету сидящего рядом Сонлера.

Представитель Чалпера кивнул.

— Второй момент, о котором нельзя не задуматься, это естественный инстинкт самосохранения. Я не хочу никого оскорбить, но все мы видели вчера, на что способны гинопосцы. Хорошо, когда эта сила на нашей стороне, и плохо, если наоборот. Не хочется думать о возможных конфликтах, но мы несем ответственность за множество людей и обязаны думать о таких неприятных вещах. Хотелось бы иметь некоторые гарантии. Какая-то планета обретет двух хозяев — со временем это непременно приведет к конфликтам, и хорошо, если они разрешатся политическими методами. Иными словами, хотелось бы иметь некоторые гарантии безопасности, но я не представляю, как они могут выглядеть.

Ланс убедился, что чалперианин закончил, и жестом предложил высказаться Аргеною. Тот поднялся с места и окинул взглядом собравшихся. Многие отвели взгляды — он запомнил эти лица.

— Я начну с того, что беспокоит вас больше всего — с возможности конфликта. Не буду заверять вас, что все мои люди сразу же станут ангелами, лишь только ступят на землю. Нет, они останутся гинопосцами. Но поверьте в одно: эти люди сыты войной по горло, они не станут…

Аргеной осекся. В реальной жизни заминка длилась мгновение, но в голове у него за это время пронеслось несколько лет. Внезапно из самых темных глубин памяти вырвалось воспоминание о тех временах, когда узорги и гинопосцы пытались, объединив усилия, приспособить к жизни насквозь промерзшую блуждающую планету. Узорги накрыли ее каким-то силовым экраном и устроили внутри сложнейшую систему последовательных превращений энергии. Гинопосцы не особо вдавались в подробности, они сосредоточились на своей части договора: обеспечении безопасности. Казалось бы, все шло прекрасно, но…

Узорги постоянно занимались обслуживанием поддерживающих умеренный климат установок. Другие из них занимались сельским хозяйством, строительством, образованием. Аргеной помнил, как гинопосские дети впервые пошли в школы. Он еще надеялся, что и его сын через несколько лет к ним присоединится. Что же пошло не так? Именно сейчас, ни часом позже, подсознание решило выбросить наверх эту информацию.

Аргеной вспомнил, как вели себя гинопосцы. Патрулирование не занимало много сил и времени, и излишки энергии выливались в пьянство и дебош. Каждый день отец Аргеноя начинал с рассмотрения жалоб от узоргов. Гинопосцы били их, насиловали женщин, грабили, оскорбляли. Гинопосские дети в школах не могли тягаться с зеленоглазыми вундеркиндами, и вскоре классы стали формировать по расовому принципу. Это злило детишек. Избиения зеленоглазых зазнаек становились обычным явлением.

Отец Аргеноя пытался реагировать на все эти жалобы, но ему было трудно. Один, он не мог уследить за всей планетой. И не мог чрезмерно ущемить свой народ — благо и так ходили разговоры о том, что главнокомандующий «лег под узоргов».

Однажды ночью узорги исчезли. Вероятно, они готовились к отлету долго, потому что сработал план безукоризненно. Лишь несколько человек попались гинопосцам, в их числе — Летос. Эти некоторые не смогли оставить миллиарды людей на произвол судьбы и до последнего пытались поддерживать климат на планете. Озверевшие от ярости гинопосцы не вникали в это — они перерезали всех оставшихся, кроме Летоса, который сумел бежать и упал в ноги самому Аргеною. Что ж, он его пощадил.

Потом пришли холод и тьма. Следом — удушье. Воздух почти иссяк, когда за последним гинопосцем закрылся люк последнего корабля. Остатки воздуха спалило пламя из дюз — это были последние крохи тепла, доставшиеся планете. Вечность до этого она пребывала в ледяной темноте, и вечность после пребудет там же. Лишь странные постройки останутся на ее поверхности, удивив когда-нибудь случайного межзвездного странника.