Я всё ещё здесь (СИ)

— Ты чего?

Опускаю руки и вижу Морта, растерянного, чуть ошарашенного даже, готовая сорваться с места и прыгнуть на него со слезами радости. Но сдвинуться с места до сих пор не могу.

— Лер? — он уже не подбегает, он подходит медленно, настороженно, словно боясь спугнуть. Неужели я и правда так жалко выгляжу? — Всё в порядке? — а разве по мне не видно?

Благо, мне объяснять ничего не приходится. Он садится рядом на корточки и достаёт из моих пальцев записку. Вглядывается всего в одно слово долго, затем на меня взгляд переводит.

— Где ты был? — а вот я смотрю куда-то сквозь, до сих пор не в силах унять дрожь, стоит только вспомнить, чем может обернуться возвращение пережитого годами кошмара.

— Не было в том магазине твоих сливок, — выдыхает, раздосадованно как-то, — пришлось в другой идти.

— А с телефоном что? — интересно, мой голос вообще слышно?

— Сел, наверное. — Слышно.

Как же всё просто...

Записку в карман прячет, а за меня обеими руками берётся и поднимает с пола, придерживая, покуда с первого раза на ногах мне устоять не удаётся.

— Пойдём, — ведёт за собой на кухню, — к чёрту кофе, тебе нужно что покрепче.

А ведь только утро, Михайлов...

Но я покорно шагаю рядом, прекрасно понимая, что в этом споре время суток мне не соперник.

Flashback

Суечусь, торопливо складывая вещи в маленький чемодан. Наспех шарфом укутываюсь, забегая напоследок на кухню и отпивая глоток мартини прямо с горлышка бутылки.

Слишком поздно.

На входной двери срабатывает задвижка, вернулся раньше, чем я могла предположить. Сердце падает куда-то в пятки.

— Это что? — заявляет прямо с порога, бросая взгляд на мой чемодан. А затем и на меня. Чёртову неудачницу, которой ступор овладел прямо посреди кухни. — Я спросил — что это?

А я не ответила. Потому что не знала, как.

— Вещи мои. — Очевиднее некуда.

— Уходишь? — спрашивает тихо, приторно, мне до жути страшно и тяжко даётся каждый его шаг по направлению ко мне. — После этого такая гениальная идея пришла? — берёт в руки бутылку Мартини, меряя глазами ту самую черту, по которую я отпила, дабы наконец смелости набраться. Которая, к слову, покинула сразу же после его появления. — Я вопрос задал! — Переходит на более повышенный тон, а я вздрагиваю на месте, опуская глаза в пол и прикрывая их. Мне до сих пор нечего сказать.

Хотя, есть что. Да, это самая лучшая идея, которая может посетить девушку, живущую с неуравновешенным психом, который время от времени наркотой балуется. Жаль только, что вслух это произнести смелости не хватает.

— Нам лучше паузу сделать, — шепчу, как мышь забитая, от себя же тошно, — тайм-аут, — скажи уже “С меня хватит”, Лера, умоляю...

— Паузу? — вопрошает, брови вздымают вверх, а я уже готовлюсь к самому худшему, когда он включает весь свой актёрский талант, падая передо мной на колени. — Как же я без тебя буду? — нормального человека эта сцена бы насмешила, но я верю каждый раз в силу своей наивности, что он изменится, что всё вот-вот будет по-другому. — Я же люблю тебя, глупая. — Берёт мою руку, и я чувствую холод его ладони, снова немного вздрагивая и поднимая голову. Вижу его округлившиеся глаза, таящие в себе явное противоречие всем этим лестным словам.

Снова верю. Снова даю шанс. Снова себя ненавижу.

— Эй, — голос Морта невидимой рукой вытаскивает из воспоминания, когда он всучает мне в руки бокал.

Ха.

Мартини...

А после трёх глотков чуть ли не силком пихает в зубы сигарету, утягивая за собой на балкон.

Я иду. Я сделаю всё, что он скажет. Абсолютно всё. Только бы не затянуло снова в ту пучину страха, который сковывал цепями и превращал в узницу отягощающих голову опасений.

— Может, у меня пока поживёшь? — я готова как собачка следом ходить, только не оставляй. — А то загонишь себя в угол, а мне потом вытаскивать. — За так называемое чувство юмора отдельное спасибо.

Киваю, соглашаясь.

Докуриваю сигарету донельзя медленно, хотя сама уже готова сорваться и сломя голову начать собирать вещи. Хотя...

— Я не хочу тебя подставлять, — голос звучит неуверенно, робко, словно я питаюсь надеждой, что он отговорит от этих мыслей, — не хватало ещё, чтобы твой дом сделали предметом слежки! — а в глаза не смотрю, усердно таращась на двор, постепенно заполняющийся лужами.

— Значит, будем бояться вместе, — меня эти слова ничуть не успокаивают, но одновременно утешают, отбрасывая все позывы противоречий, особенно когда он подходит ближе, приобнимая и целуя в лоб, как младшую сестру.

Хмыкаю, улыбаюсь наконец, выбрасывая за балкон окурок и не сдерживаясь — быстро топаю в комнату и достаю из-под кровати чемодан. Тот самый, который уже однажды был провально собран.

Кидаю туда все необходимые тряпки, предметы туалета и кучу косметики, словно она мне пригодится. Тащу свою ношу к выходу, а после снова забегаю в спальню, мотая головой по сторонам в неизвестных поисках, не забыла ли чего. Слава Богу, нет.