Я умер вчера

– Да что там искать-то, Борис Витальевич, – не выдержал Игорь Лесников, – они же не в сейфе были спрятаны, просто лежали в общей куче в мебельной стенке. Почему же их не взяли?

– Объясняю, если сам не понимаешь. Хозяйка приходит домой, обнаруживает взломанную дверь и понимает, что у нее побывали воры. Она пересматривает все свое хозяйство и легко вычисляет, что именно у нее пропало. И тут же заявляет об этом в милицию. Дальше все просто, как на новогодней елке в детском саду. Если же убедиться в том, что материал действительно есть, но оставить его на месте и быстренько убрать чересчур любопытную Готовчиц, то милиция, то есть ты, Лесников, и прокуратура в моем лице будут долго ломать голову над тем, кто же это убил нашу Юлию Николаевну. Ты взгляни повнимательнее, какого рода эти материалы. Для возбуждения уголовного дела в них нет ничего. Ты понял? Ни-че-го. Есть общие слова и гневные формулировки, есть напыщенные фразы со ссылкой на источники, приближенные к Кремлю, и больше ничего. Обыватель на эти фразы покупается, потому как привык верить печатному слову, и в этом смысле публикация представляет опасность для заинтересованного лица, поскольку он не может допустить, чтобы его честное имя запятнали скандалом. Скандала он не хочет. А что касается уголовного дела, то им тут и не пахнет. Доказательств никаких. Более того, таких вот черновых набросков мы с тобой сколько нашли? Вот то-то. И теперь в равной мере подозреваем каждого, о ком в этих набросках упоминается. Сколько таких личностей у нас набралось?

– Четверо, – вздохнул Лесников.

– Вот то-то, – назидательно повторил Гмыря. – Преступник не дурак был. Я еще вот что тебе скажу: не удивлюсь, если окажется в конце концов, что при проникновении в квартиру дверь взламывали нарочито демонстративно. Я вполне допускаю, что можно было открыть замок подбором ключей, но воры его разворотили напрочь. Знаешь, для чего?

Гмыря не ждал от оперативника ответной реплики, просто у него была такая манера излагать. Риторические вопросы он использовал в качестве дидактического приема, который широко применял при объяснении собственным детям школьной программы. – Для того чтобы хозяева наверняка заметили, что в квартире кто-то побывал. Они уже тогда планировали последующее убийство Юлии Готовчиц и прекрасно понимали, что мы с тобой попытаемся связать попытку кражи и убийство в единое целое. Если у нас не будет сведений о покушении на кражу, мы будем рассматривать убийство Готовчиц в первую очередь как убийство депутата, во вторую очередь – как убийство журналиста. А при наличии факта проникновения в квартиру без реальной кражи у нас с тобой мозги поплывут, мы начнем искать корыстный интерес, будем трясти мужа убитой на предмет имевшихся у нее ценностей и так далее. То есть преступники наш поиск заранее хотели развернуть в сторону изъятия имущества.

– Тогда почему они ничего не взяли в квартире? – недоумевающе спросил Игорь. – Все было на виду, только руку протяни. Если бы супруги Готовчиц обнаружили пропажу, все было бы куда убедительнее.

– Молодой ты еще, – тяжело вздохнул Гмыря. – Дети у тебя есть?

– Есть, девочка.

– Большая?

– Кроха совсем. Два с половиной годика.