Я ухожу, любимый

— Идем, — он выбирается из машины и распахивает дверь с моей стороны. — У нас по плану набережная.

Вечер пролетел незаметно, Акрам отвез меня домой. Уже в постели я, конечно, примерила… колечко подошло идеально.

Поддавшись порыву, я фотографирую кисть и отправляю Оле. Телефон тут же оживает:

— Акрам тебя замуж позвал?!

— Да, — отвечаю я спокойно и живо делюсь всем, что случилось сегодня.

— Ты с ума сошла! Зоря! Ты не согласилась?!

— А ты бы согласилась на моем месте?! — выплескиваю я на подругу скопившиеся эмоции.

— Разумеется! Даже если у вас не сложится, то извини, конечно, разводы никто не отменял! Но если ваши отношения будут официальными, то можно избежать кучи проблем и проволочек с бумажками и тому подобным! У вас очень сложная ситуация! И, возможно, настанет тот час, когда принимать жизненно важное решение придется Акраму, а он тебе так-то никто! Вообще никто! А у мужа и отца больше прав, чем у мужика с улицы!

— Ты считаешь, этого достаточно, чтобы расписаться?

— Да, считаю! Сейчас достаточно и этого! Малыш родится недоношенным! У Акрама должно быть право принимать не терпящие отлагательств решения! Он согласен взять эту ответственность на себя! Не отнимай у него эту возможность! И Зорь, у вас совсем не тот случай, когда нужно думать о том, насколько он сейчас искренен. Положись на него! Официально! Это поддержка и опора, которые тебе так нужны! Я понимаю, ты боишься. Но если он вновь не оправдает твоего доверия, вот тогда он не достоин второго шанса. А сейчас – да. Так будет лучше для вас обоих. Подумай об этом всерьез…

Глава 40

Звонок в домофон застает меня врасплох. Голос Акрама в трубке заставляет улыбнуться и насторожиться одновременно.

— Что случилось? — встречаю я гостя беспокойным вопросом.

— Да я домой приехал… — он заметно колеблется. — Сидел-сидел. А потом… Зорь, — ни с того ни с сего он расплывается в улыбке. Немного стеснительной. Мальчишеской. Скованно пожимает плечами. — Не хочу я без тебя. Насиделся уже. Я бы тебя выкрал и к себе увез. Но знаю, что сопротивляться будешь. Поэтому лучше тихоньнечко тут на коврике посижу, — негромко смеется он.

— Что ж ты пес бродячий — на коврике у двери сидеть, — делаю строгое лицо, а сама оттаиваю. Как сосулька в тепле: весна в душе расцветает, вместе с листвой и почками появляется. Лед плавится, птички поют. Акрам бесхитростно засовывает ладони в карманы, волнуется.

Люблю я его. Люблю…

Ощущение, словно мы и не расходились. Вместе до сих пор. И не было между нами несчастий. Мы рядом. Сердце в унисон и одно на двоих дыхание.

Время недетское, Акрам извиняется, проходя в квартиру.

— Все нормально, — заверяю я его и предлагаю чай.

Мы, как два школьника, сидим… смущаемся, того и гляди сейчас синхронно краснеть начнем.

Болтаем мы обо всем и ни о чем, и тут лицо Акрама внезапно вытягивается: ошарашенный взор его падает на мою кисть.

Я так и не сняла кольцо…

Акрам расцветает, а надежда, озарившая родное лицо, полыхает в каждой его морщинке, в каждом вздохе чувствуется, в каждом лучике потеплевшего взгляда.

— Примерила все же, — кивает он на мою руку.

— Да, — смущаюсь я, опускаю взгляд. — Оле показывала.

— Для тебя так важно было услышать ее мнение? И что она сказала? — интересуется Акрам, не сдержав любопытство. Приподнимает стул и переставляет ближе ко мне. Заглядывает в глаза.

— Сказала, что с практической точки зрения ты принял логичное решение. Что у официального отца и мужа больше прав, чем у человека с улицы. И если возникнет непредвиденная ситуация, то ты этими правами легко сможешь воспользоваться.

Напряженное молчание неразделенно властвует над нами, неотвратимо раскрывая крылья.

— А ты как сама считаешь? — уточняет Акрам, первым нарушая долгое безмолвие. — Чего хочешь?

Время поворачивается вспять, я не знаю, что лучше, промолчать или рассказать все, о чем душа кричит, но никто не слышит.

— А мне просто тебя не хватает. Такого как раньше, — добавляю я и взмахиваю ресницами, перехватывая обеспокоенный карий взгляд. — Когда ты был только моим. Но как раньше уже кажется невозможным. В голове не укладывается, что замужество в моем случае мера вынужденная. И с твоей, и с моей стороны.

— Она не вынужденная. Она осознанная. Во всяком случае, с моей стороны. Если будем бояться новых ошибок, мы продолжим топтаться на том же месте.

— А если идти вперед будет уже некому?

Мой голос почти не дрожит, когда я рассуждаю о своей смерти, которая может наступить даже завтра. Да даже сегодня.