Я твой монстр. Книга 2

Изаму улыбнулся улыбкой змея, который сейчас с удовольствием и без жалости сожрет одну маленькую слабенькую крысу.

– Мужчины разговорчивы в постели, – пристально отслеживая мою реакцию, произнес император, – и на пике экстаза часто произносят имя той, кого действительно хотели бы видеть на месте податливого женского тела. Адзауро стонет именно это имя, когда имеет мою сестру.

Я бы выругалась, но шок оказался слишком существенным.

– А я смотрю, у вас близкие отношения с сестрой, – не удержалась от сарказма.

Изаму плотоядно улыбнулся.

Затем поднялся, захватил сейр и, вернувшись с ним, начал прокручивать какой-то график, попутно радужными красками описывая мне перспективы моего «будущего».

– С твоими гормонами нужно будет поработать. Меня не устраивает твой высокий болевой порог, и я предпочитаю спать с теми, кто меня хочет, а ты в данный момент едва ли способна хотеть мужчину. S-класс, вас пичкают химией, напрочь отбивая сексуальное желание, это… скучно. Киборга для сексуальных утех я могу купить в любой момент, а вот поиграть с живой игрушкой куда как более интригующе, не находишь?

Я улыбнулась.

Хочешь поиграть? Мы поиграем. Без правил и без границ, без возможности выжить. Без возможности выжить для тебя. А я выживу. Я это прекрасно умею – выживать. Всегда и везде. В любой ситуации и при любых условиях.

И, откинув покрывало, я плавно поднялась.

Соскользнула с постели на пол, на носочках прошла к террасе, распахнула створки и вышла под дождь.

Дождь все так же мелодично пел грустную песню о любви, о счастье, о смерти.

Я стояла, подставив лицо под падающие капли, и отстраненно оценивала свое состояние. Слабость, почти на критическом уровне. Координация нарушена. Мышцы несколько атрофированы из-за перевозки в охлажденном состоянии и травли меня возбуждающими средствами. Почему-то тошнит. Почти не переставая. И если остальному я могла легко найти рациональное объяснение, то тошнота в общую картину никак не вписывалась.

Странно.

– Любишь дождь? – Император, оставив свой халат, вышел на террасу полуобнаженным, собственническим жестом обхватив меня за талию, притянул к себе.

– Люблю, – тихо ответила я, все так же подставляя лицо плачущему небу…

И максимально точно вспоминая все, что видела в Камуке, все стили боя, которые использовали шиноби клана Синар, все те удары и выпады, которые воспроизвел младший наследник престола, когда я подарила ему радость встречи с воображаемым другом.

Я не S-класс, милый, я не S-класс, я не играю по правилам. Никогда. Для меня вообще нет правил. Их просто не существует…

Разворот, взгляд в темные глаза императора Ятори… и удар!

Сильный, выверенный, четкий. Удар, в который я вложила все свои силы, потому что понимала: с человеком его уровня военной подготовки все, что у меня есть, – только один удар.

Один из самых подлых и неожиданных приемов, когда-то меня обучал ему еще Слепой, и это не удар в пах, паховую зону мужчина защищает рефлекторно, но у сильных мужчин есть одна маленькая слабость – они считают важным прямо принимать атаку. Глядя в глаза своему противнику. Лицом встречать опасность, потому что… ну, гордость, и все такое. Вот только меня слишком хорошо научили пользоваться чужими слабостями, и потому я нанесла нижний боковой удар из обычной, ничего не предвещающей разговорной стойки. Удар в кадык. Разнося хрящи в хлам, лишая императора возможности даже закричать и отступить, едва он попытался бы отомстить.

Следующим моим действием, по логике, должно было стать убийство. Убийство этого, упавшего на пол и хрипящего от боли, захлебывающегося кровью мужчины, и медлить мне не стоило.

Но вот тут вышел косяк – я вдруг поняла, что не смогу его убить.

Просто не смогу. Я стояла в трех шагах от императора, промокая под дождем в одной белой шелковой сорочке, и не могла заставить себя добить своего врага.

Жуткое ощущение.

Чувство полного оцепенения, понимание всей глупости этого промедления и убийственное осознание – я не смогу. Просто не смогу. У меня банально рука не поднимется. И я не знаю почему… Просто не знаю. Я стояла, широко распахнутыми глазами взирая на уже поднимающегося разъяренного императора Ятори, и не могла его убить. Я знала как – вариантов были сотни, от сломанной ножки пока еще целого стоящего рядом стула до железного прута поддерживающего ветку сакуры, нагло пытающейся пробраться в окно императорской спальни. И я просчитывала вариант за вариантом, теряя время, видя, как мой противник поднялся, держась за горло и готовясь взять за горло уже меня, и… ничего не делала.

Абсолютно ничего…

Под проливным дождем, не пытаясь даже убежать, я смотрела на того, кто уже стоял, одной рукой придерживая разбитое горло, второй обнажив кинжал, и ничего не могла сделать.

Ни-че-го.

И я видела приговор в его глазах, я видела вены, проступившие на руке, сжимающей кинжал, я отчетливо понимала, что меня сейчас прирежут… но ничего не делала.

И когда император шагнул ко мне… я продолжала стоять, все так же молча глядя на него и думая, что лучше бы посмотреть в небо… в последний раз.

До моей смерти оставался всего один шаг.