Я тебя съем

– К-хм, хорошо, – я откашлялась. – Сегодня пару проведу я, – мямлила, перебирая ватными ногами к преподавательскому столу. – Мое имя – Алина Васильевна. – Раскладывала подготовленный материал, изредка посматривая в аудиторию.

Мое присутствие, как и мое имя, не волновало абсолютно никого. Девушки, все без исключения, сели полубоком. Так, чтобы видеть новичка. Особо совестливые делали вид, что готовятся к занятиям, остальные же, не стесняясь моего присутствия, знакомились.

– И откуда ты перевелся? – вопросы посыпались один за другим.

– Институт Права, – ответил парень.

– После права и к нам? Зачем?

Я старательно выводила свое имя, скрипя белым мелом по зеленой поверхности доски.

– Тяга, – ответил мужской голос. – Тяга к прекрасному. – Я позволила себе взглянуть через плечо. – Цветник, а не группа. – Ник вскинул брови и вальяжно откинулся на спинку стула.

– Как тебя зовут?

– Ник. А вас?

Какофония женских имен смешалась с его хрипловатым смехом.

Ну что за абсурд?!

Мне нестерпимо захотелось стереть его фирменную ухмылочку с губ. Ударить Ника ладонями в грудь. Крикнуть: «Почему ты мне сказал?! Ты же студент!»  Спросить: «Что ты здесь делаешь?» – и, не дождавшись ответа, вытолкать в коридор.

Отложив мел и отряхнув руки, я медленно выдохнула и ровно произнесла:

– Скоро вернусь. Нужно распечатать еще один комплект тестовых материалов.

Покинув аудиторию, я расфокусировано уставилась перед собой, подпирая спиной дверь преподавательской. Тело скрутила дрожь. Она стягивала легкие, словно толстой металлической проволокой и оплетала каждый позвонок холодными щупальцами, отдаваясь покалыванием на лице и в кончиках пальцев. Одно резкое движение головой, и мое сознание померкнет. Отключится.

«А если Ник последует за мной? Войдет в преподавательскую?» – мысль полоснула жаром, расползлась перед взором темными мушками. Нельзя задерживаться. Непослушные пальцы щелкнули кнопкой компьютерной мыши, запуская печать документа.

– Пожалуйста, только не зависай, – я уговаривала принтер.

А внутренний голос изощренно успокаивал: «Не придет. Ты для него никто. Одна из многих».

Внутренний голос ошибся.

Парень, сложив руки на груди, перекрывал выход из преподавательской. Он не ворвался, как я представляла, а подарил мне чувство мнимого спокойствия и тут же забрал его своим присутствием.

– Разрешите пройти, – буркнула я, опустив голову.

Ник зеркально скопировал мои движения. Я отступила влево, он повторил, шаг вправо, и мужская фигура вновь возвышалась прямо передо мной.

– У вас какие-то вопросы? – Я сохраняла дистанцию, закрывшись от колючего взгляда листами бумаги.

– Привет, беглянка. – Он шагнул навстречу, вынуждая отступить. – Посмотри мне в глаза, Аля, – произнес с раздражением. Надавив плечом, плотно закрыл массивную дверь, отрезая нас от остального мира. – Почему ты ушла? – Оттеснял вглубь, загонял в угол, словно хищный зверь на охоте. Его движения плавны, неторопливы, от них веет силой и уверенностью. – Аля, не молчи!

Смены настроения пугают: вот он мило беседует с девушками, а спустя пять минут без тени улыбки на лице, размеренно шагая, сжав кисти рук в кулаки, кричит. Ведет себя так, словно имеет на это право, словно имеет право на меня.

– Алина Васильевна, – поправила я, задыхаясь от волнения.

Дыхание срывается, становится поверхностным, рваным, недостаточным, чтобы бороться с головокружением. Вот бы выбраться из плена табака и вишни и втянуть чистый воздух без примеси порока и желания. Вернуть разуму ничтожную каплю ясности.

– Как скажете, Алина Васильевна, – Ник отвечает обманчиво равнодушно.

Его взгляд мечется по моему лицу, то спускаясь к шее, груди, то, вновь поднимаясь, задерживается на губах.  Я шумно сглатываю, предвкушая очередное «впервые».

Бедро упирается в острый угол столешницы. Еще четыре небольших шага назад, и ловушка захлопнется – хищник зажмет свою жертву между книжным шкафом и письменным столом.

– Меня еще никогда не кидали после секса, Алина Васильевна. – Ник рывком припечатывает меня телом к прохладной стене. – Вы первая, кто это сделала. Знаете, неприятно открыть с утра глаза и обнаружить рядом с собой холодную постель.

С каждым его словом я убеждаюсь, что наша встреча неслучайна.

Уперев руки поверх моей головы, парень нависает, прижимая бедрами, и при малейшем моем движении мужское тело каменеет.

– Я не понимаю, – мой язык заплетается.

Твердь мужского члена упирается в живот, пугая и возбуждая одновременно.

– Хм, – голос парня завибрировал. Мое тело откликнулась волнами тягучего удовольствия на толчки мужских бедер. – Значит, решила играть до конца? А если я скажу, что у вас, Алина Васильевна, родинка на левой груди, почти у самого соска. Вот здесь, – большой палец безошибочно указал место и обвел сосок по границе ареолы.

– Прекрати, – я шепчу, прикрыв глаза.

– Мы уже на «ты»? – При каждом слове, твердые губы касаются моих. Ник не целует, не вторгается языком, царапает щетиной, прихватывает нижнюю губу, втягивает ее в рот и выпускает, копируя движения пальцами на моем соске. – Нехорошо так поступать.