Я тебя ненавижу

Перед отъездом я позвонила бабушке, сказала, что с тренером и ребятами едем на кемпинг. Бабушка на неделю должна была уехать в наш родной город к сестре, попросила на всякий случай оставить ей адрес, но так как я знала, что, если Клим спросит, она обязательно ему всё сообщит, мне из чистого упрямства не хотелось этого делать. Не знаю почему, но я была уверена, что бабушка меня сдаст. Отчасти я знала почему. Подозревала, что она считала, будто Клим способен забрать меня из большого спорта. Конечно, это было не так. Из гимнастики я уйду только тогда, когда пойму, что больше не могу выигрывать.

Большой икарус, принадлежащий нашей спортивной базе, забрал нас рано утром. Я заняла место у окна, кинув рядом свой рюкзак в надежде, что этот знак будет верно расценён. Но мне не повезло. Нагло сбросив мои вещи на пол, рядом присела Катюша.

Она была старше меня на пару лет, являлась посредственной гимнасткой, каких множество. На тренировках с блеском выполняла элементы, но стоило предстать перед судьями, терялась, совершала ошибки. Тренер отправляла к психологу, чтобы разобрать причину, по которой она не может собраться на соревнованиях, но она отказалась. Конечно, мои победы её никогда не радовали, и она часто отпускала саркастические шуточки на тему того, что мне просто повезло оказаться среди слабых соперниц и что своим тщедушным телом я только пугаю судей.

Именно из-за таких, как она, я старалась ни с кем из девочек не общаться. Не получалось у меня с ними дружбы, между мной и остальными, менее успешными спортсменами нашей тренировочной базы, стояла стена моих успехов. Да, я отлично понимала, что всегда найдётся кто-то более физически одарённый, талантливый, удачливый. Но сейчас я оставалась одной из сильнейших гимнасток страны, и это всё меняло.

Да, мне нравилось быть лучшей из лучших, находиться в центре внимания, слышать аплодисменты. Не только потому, что я была тщеславной, хотя, наверное, в какой-то степени так и было, ведь в нас с детства закладывают нацеленность на победу. Если нет стремления быть первым – в спорте нечего делать. Но по большей части потому, что я получала колоссальную энергию на соревнованиях, она питала меня, наполняла силой, и, стоя на пьедестале, я испытывала ни с чем не сравнимые ощущения. Адреналин в моей крови зашкаливал, превышал все допустимые пределы и дарил дикое удовольствие. Кто-то ищет его в прыжках с парашютом, быстрой езде, опасных видах спорта, а я там – на соревнованиях, на помосте. И сейчас, будучи травмированной, у меня возникала мучительная ломка по этому чувству. Гимнастика была моим наркотиком, поэтому я так стремилась восстановиться и вернуться.

– Видела твоего парня вчера в «Солярисе», – растягивая слова, начала она, упоминая о самом популярном в городе ночном заведении, – с какой-то моделью.

Сердце болезненно сжалось в груди от этой новости. А чего я ждала, что он, как меня, проводит до двери или попьёт чай вместе с бабушкой и пожелает спокойной ночи?

– Мне так жаль, что вы расстались, – продолжила она, не обращая внимания на моё молчание, – этот красавчик, конечно, не мог бы долго быть с такой, как ты. Но ты не расстраивайся, для тебя же самое главное – тренировки.

Я поморщилась, продолжая смотреть в окно, чувствуя, как она покидает соседнее кресло. Мне хотелось ответить что-то острое, колкое, в голове крутились подходящие фразы, да только к чему злить её сильнее, чем она уже была, больше она ненавидеть меня тоже уже не сможет.

Уже стоя в проходе, Катя приблизила ко мне своё лицо, заглядывая в глаза, и прошептала, так что нас больше никто не слышал:

– И, кстати, на твоём месте я бы держалась подальше от Кирилла.

Подняла удивлённо бровь, не ожидая подобного спича от неё. Около года назад их часто видели вместе, но долго это не продлилось, а сама Катя больше даже не смотрела в его сторону.

– Ревнуешь?

– Предупреждаю, – произнесла она, прежде чем удалиться на своё место.

Пожалела, что поехала со всеми. Противное сосущее чувство появилось где-то под ложечкой. Если бы не Клим, ни за что бы и не согласилась, да только сбежать хотелось, скрыться от себя самой.

Дорога была недолгой, всего два часа от города в тряске старого автобуса, и вот мы уже на территории заброшенного лагеря, где нас оставил водитель икаруса и вернулся в город. Уныло проводила его взглядом, сожалея, что оказалась здесь.

Девушки готовили, парни собирали палатки, все вместе что-то весело обсуждая, и я остро ощущала, что лишняя тут. Вот бы в зал, на мат. Там не было одиночества, там никто мне не нужен был. До боли было неинтересно слушать сплетни, обсуждение программ других спортсменов, кто хуже, кто лучше, кто с кем встречается, кто кого бросил.