Я так хочу!

Пока Алина, уставившись в тарелку, настойчиво, но без удовольствия кромсала пищу ножом и вилкой, вяло отправляя ее в рот, я наблюдал за девушкой, слегка прищурив глаза.

Она была очаровательной. Не красавицей, каковых я видел в своей жизни не мало, но очаровательной, милой, восхитительной. Опьяняющей меня своей сладостью и неукротимым ароматом протеста.

Единственное, чего мне сейчас хотелось, это притянуть ее к себе, запустить пальцы в ее шелковистые темные волосы, сжимая затылок и приближая к себе, ласкать дыханием ее нежную кожу, слышать бешеный пульс ее запястий и безумные, сильные удары ее сердца, вонзавшиеся и в мою грудь. Прижимать ее к себе все крепче и настойчивее, все яростнее и неотвратимее. Касаться ее губ своими губами и языком раскрывать сладкие створки, врываясь в рот, притягивающей своей сладостью. Втягивать ртом ее частое дыхание и наслаждаться стонами, сорвавшимися с ее губ.

Но реальность пронзила меня стрелой ее взгляда, когда Алина, оторвавшись, наконец, от тарелки, посмотрела на меня твердо и решительно. Хотела что-то сказать, подумал я, мысленно настраиваясь на оборону, наверное, возмутиться, напасть на меня едкими замечаниями и колкими вопросами.

Мои губы саркастически изогнулись, а брови вопросительно приподнялись вверх.

Моя маленькая капризуля… Ты разве сможешь выстоять в борьбе со мной?..

В противостоянии со мной никто и никогда не выигрывал. То, что я хочу, я всегда получаю. Ты не станешь исключением, поверь мне.

Алина молчала с минуту, словно собираясь с мыслями, а потом выпалила:

— Ну, что, поговорим?

Уголки моих губ дернулись.

— Вот теперь ты хочешь поговорить, — протянул я с удовольствием.

— А у меня есть выбор? — со злостью парировала она, заставив меня ухмыльнуться.

Выбора у нее не было.

— Где ты хочешь поговорить? — откидываясь на спинку дивана, спросил я — Выбирай место.

Следуя моему примеру, Алина тоже откинулась на спинку дивана и твердо посмотрела на меня.

— В идеале — нигде, — сказала она — Но так как мир неидеален, подойдет и этот ресторан, — она окинула помещение быстрым равнодушным взглядом и опять вернулась глазами ко мне.

В отличие от нее, я здесь общаться не желал.

— А еще варианты есть?

Алина напряглась и нахмурилась, отодвинулась от спинки дивана, приподнимаясь.

— Вы предоставили мне право выбора, так что…

— Здесь много… посторонних, — сказал я, наблюдая за ее реакцией на мои слова — Тебе так не кажется?

Она поджала губы и огляделась. Губы ее сжались плотнее, а глаза раздраженно сузились.

— И что же вы предлагаете? — с подозрением спросила она.

— С чего ты взяла, что у меня есть предложение? — насмешливо спросил я в ответ.

Она скрестила руки на груди.

— Потому что оно у вас точно есть, — посмотрела на меня твердо, обжигая — Разве не так?

Ее интуиции стоило позавидовать. Я усмехнулся.

— Есть одно место… — начал я медленно.

— И не думайте об этом!! — воскликнула она стремительно, чуть не вскочив с дивана.

Мои брови удивленно приподнялись.

— Не понимаю, о чем ты?..

— Я не поеду к вам домой!!

Я гортанно рассмеялся.

Бедная девочка решила, что я, как опасный и ужасный Серый волк, повезу ее к себе домой и там воспользуюсь положением?!

Алина смутилась, щеки ее слегка покраснели, а потом разозлилась, брови сошлись на переносице.

И мне нравилось это противоречие в ней.

— Я, конечно, рад, что ты об этом упомянула, — протянул я, улыбаясь, — но, не думаю, что поехать ко мне домой для того, чтобы поговорить, сейчас является хорошей идеей, — глаза засветились — Хотя очень рад, что ты сама об этом упомянула.

Алина мгновенно подобралась, напряглась, втянула плечи.

— Я не… — вспыхнула она, доставляя мне тем самым удовольствие — Я не хотела… Я думала, что вы…

— Что я увезу тебя к себе и изнасилую? — подсказал я ей.

Алина покраснела еще сильнее, заалели, казалось, даже кончики ее ушей. И я понял: да, именно так она и думала. Черт, и о чем она только думает?!!

Я чертыхнулся про себя и пронзил девушку холодным взглядом.

— Ты считаешь меня таким подонком? — сквозь зубы выдавил я.

Она молчала, наклонив голову вниз, прячась от меня за темными локонами, словно специально скрывавшими от меня краску ее лица. Не поднимая лица, прошептала:

— Я так не думала… — бросила на меня быстрый взгляд — Не думаю, что вы… такой подонок.

Не понравилось мне то, как она сказала это, и я нахмурился сильнее.

— Очень на это надеюсь, — сухо бросил я — Потому что я возьму тебя только тогда, когда ты сама попросишь меня об этом. И ни в каком другом случае.

Стремительный, изумленный, полный шока взгляд на меня, а потом… она заалела еще ярче, чем прежде.

— Тогда, — прошептала она едва шевелящимися губами, — этого не будет никогда. Я не попрошу.

То, с какой слепой уверенностью она произнесла это, пусть и запинаясь, всколыхнуло во мне волну протеста и возмущения, острое, до безобразия едкое раздражение и даже гнев.

— Не зарекайся, — со сталью в голосе проговорил я, пронзая девушку подавляющим взглядом.