Я сплю среди бабочек

Кстати, об этом, — произношу я, прикрываясь горячей чашкой, словно рыцарским шлемом, — мы с Юлианом больше не встречаемся, это раз, два — этот парень неслабо так вас ненавидит. И будь мы героями какого-нибудь среднестатистического триллера я бы добавила: берегитесь, он хочет вас… то есть вам насолить.

Вижу, как все та же упрямая морщинка снова прорезается на Адрианом лице.

Знаю, вы не хотите об этом говорить, — выпаливаю я следом, хватая со стола предложенную мне конфету. — Давайте просто есть сладости и не думать о плохом. Вы рады Франческиному возвращению? — опять же выдаю я первое, что приходит мне в голову. Вот зачем я спросила, ведь будь моя воля, вовек бы ее не видела…

А ты рада? — отвечает он вопросом на вопрос.

Странный вы человек, — пожимаю я своими плечами, — как будто бы сами не знаете, что я ее терпеть не могу, и она меня, кстати, тоже… Так что, — я пальцами задираю кверху уголки своих губ, — будет весело, я полагаю! Покупайте билет в первый ряд.

Адриан мне улыбается, и это меня окрыляет.

Вам надо почаще улыбаться, вам очень идет.

Ты мне это уже говорила.

Я помню… Но вы ведь все равно меня не послушались. Вечно хмуритесь и глядите исподлобья — хотела бы я знать, что творится в вашей голове…

Не думаю, что тебе было бы это интересно, Шарлотта. Хочешь еще чаю? — и он поднимается со стула.

А мне интересно все, что связано с вами! — смело признаюсь я его ускользающей спине. Не он даже не оборачивается — просто наливает кипяток в свою кружку. Вот ведь бесчувственный чурбан!

Так вы с Юлианом расстались? — прерывает он наконец наше молчание. — Я думал, между вами все серьезно…

Вы, должно быть, шутите, — отзываюсь я с насмешливым смешком. — Ему нет до меня никакого дела. — Потом секунду раздумываю и все-таки добавляю: — А я, как выяснилось, люблю другого. Не хотите спросить, кого именно?

Ох, черт! — ругается в этот момент Адриан, ошпаривая руку кипятком.

Давайте я посмотрю, — кидаюсь я было к нему, но тот отшатывается прочь и почти гневно кидает:

Лучше не трогай меня, Шарлотта!

От того, каким тоном это сказано и вообще от самого выражения его лица, меня словно обухом по голове бъет: я ему, можно сказать, в любви признаюсь, а он… он… Встаю на носочки и целую его прямо в губы… Ровно две четверти единой секунды я ощущаю нежность его горячих губ и стойкий запах растопленной на языке карамели, конфеты, что он недавно съел, потом я подхватываю с пола свою королевскую мантию (ну и пусть она выглядит как старое Алексово покрывало!) и величественно удаляюсь в свои покои (ну и пусть они все лишь Алексова же лаборатория по выведению бабочек).

Я не верю, что ему нет до меня никакого дела — просто некоторые умеют слишком хорошо скрывать свои чувства.

Следующий день проходит под знаком «ожидания Франчески», даже дед, который с ней в принципе не знаком, кажется каким-то притихшим. Ну и, конечно же, она возвращается в тот самый момент, когда мы с Алексом и дедушкой смотрим фильм в гостиной (другого момента для своего триумфального водворения в дом на Максимилианштрассе она, конечно же, и придумать не могла): разом раздаются звонок в дверь, поворот ключа в той самой двери, ее восторженный окрик «Адриан, солнце мое» и стук ее же каблучков по паркетному полу в направлении нашего дружного трио, которое разом подбирается, словно готовясь к великой битве.

И где же мой Адрианчик? О, — это она замечает нас с дедом и ее лицо вытягивается, — непрошенные гости. — И тут же с наигранной веселостью: — Приятно познакомиться, Франческа.

Дед пожимает протянутую ему ручку, на секунду замешкавшись — должно быть, решает, не должен ли он облобызать ее по примеру средневековых трубадуров. Все-таки эта итальянка умеет пустить пыль в глаза своей красотой!

А с тобой… наглая шлюшка, — шепчет она мне на ухо, приобнимая в своих якобы приветственных объятиях, — я уже имела несчастье быть знакомой.

Ты тоже мне не особо нравишься, — вторю я ей в ответ тем же приглушенным шепотом.

Мы одариваем друг друга убийственными взглядами, наверное, примеряясь к слабым местам противника, если вдруг придется схватиться в рукопашную. К счастью, в этот момент на пороге появляется Адриан — покинул-таки свое укрытие в кабинете — весь день просидел там, как сычь. Явно от меня прятался… Он сразу же видит наши с Франческой схлестнувшиеся взгляды, и мне почти хочется, чтобы он выбрал правильную сторону.

Мою, не Франческину!

Но он подходит и целует женщину в щеку. Предатель! Я задираю подбородок повыше и сажусь рядом с Алексом на прежнее место, а та уже повисает на Адриане, одновременно трепля его волосы, касаясь пальцами его груди и целуя его… пахнущие карамелью губы одновременно. От одного вида всего этого у меня начинаются спазмы в области желудка…

Кажется, меня сейчас стошнит, — шепчу я Алексу ровно таким голосом, чтобы это мог услышать не только он один, но чтобы при этом меня не сочли и дерзкой выскочкой тоже.

Тот вскидывает на меня удивленный взгляд, но все же тут же подхватывает мой тон:

Поверь, если смотреть в сторону — станет легче! Доверься моему двухлетнему опыту.