Я спас СССР. Том II

С доской для серфинга получилось очень смешно. Увидев, как легко скользит по волнам Юля в своем бикини, Евтушенко почему-то решил, что это – плевое дело. Вот сейчас он приноровится и так же эффектно прокатится на доске. Ага… фигушки! У нас-то три недели упорных тренировок за плечами – с наскока серфинг не освоить. Посмеиваясь, показали ему основные движения и честно признались, скольких неудач и падений стоила нам видимая легкость скольжения по волнам. Надо отдать Евгению должное – он не отступил. Упорно, раз за разом, пытался одним движением вскочить на доску и сохранить равновесие. И так же раз за разом летел в воду. Мы его упертость оценили и дружно заверили, что доска ему рано или поздно покорится, задатки-то отличные. Но… нужно упорно тренироваться, без этого никак. И пока мы с Левой занимались шашлыками и пекли овощи на шампурах, а наши девчонки что-то резали и стряпали на плитке, Димон с Юлькой выступали в роли его тренерской команды.

А тут и товарищи офицеры подоспели и тоже активно включились в тренировочный процесс. Никто из мужчин не хотел показать свою слабину перед нашей «принцессой», которая играючи взлетала на доску и изящно скользила по волнам под их восхищенными взорами.

– Нет, ребята, так нечестно! Юленька, наверное, не первое лето серфингом занимается.

– Да этой доске еще и месяца нет! – возмутилась наша красотка. – Мы сами ее только на юге увидели.

Пришлось отвлечь от готовки Лену с Викой и продемонстрировать гостям, что и остальные наши девушки катаются на доске не хуже Юли. Короче, до ужина все гости были о-о-очень сильно заняты, и за стол их загнали только наступающие сумерки и разыгравшийся голод. А еще мое твердое обещание поделиться чертежами своей доски. Мореманы оказались непростыми ребятами, технически хорошо подкованными, и в Орджоникидзе, судя по всему, жили тоже не просто так – скорее всего, удачно совмещали отдых на юге с командировкой на местный военный завод «Гидроприбор». Отсюда и их «Москвич» с местными номерами.

Пришли наши соседи по бухте – приятная пара Ирина и Иван, им лет по тридцать. Оба оказались младшими научными сотрудниками из Дубны, так что вопросы о профессии отпали сразу – физики. Это и к лучшему. С лириками у нас и так перебор.

Пара принесла с собой дыню, вино и сыр. А еще самостоятельно закопченную ставридку – они нашли в ближайших скалах чужой «очаг для копчения» – вымоину, в которой лежал сухой топляк и железный прут. Ребятам оставалось только нанизать на прут пойманную рыбу и закоптить ее в «очаге». Обещали нам показать это место, но взяли с нас обещание, что, уходя, мы, как культурные люди, оставим там топляк или дрова.

Ужин удался на славу – вискарь и коньячок пошли под шашлычок, винишко – под фрукты и сыр. Как водится, сначала под горячее поговорили обо всем на свете, нащупывая общие темы и проверяя присутствующих на «родство душ», потом дошло дело до десерта и культурной программы. Евтушенко много курит, смолит одну сигарету за другой. К виски даже не притронулся, начал с вина, потом перешел на коньяк. Под арбуз и дыню хорошо пошли Женькины стихи – дамы только что не стонали от восторга, слушая его. А вот «мои» стихи, кажется, больше понравились мужской аудитории, что тоже понятно, – с любовной лирикой у меня не очень. Наконец все решили спеть, Димон притащил гитару. И тут настал мой звездный час.

– Леша, спой свою про десантный батальон! – с горящими глазами просит Евтушенко.

– Жень, ты что! Ему же медведь на ухо наступил. Пение и Русин – понятия абсолютно несовместимые!

Вот все-то наша егоза Юля знает, ничего от нее не скроешь. Друзья, соглашаясь с ней, весело смеются – о моих способностях к пению все давно наслышаны. Но сегодня их ждет большой облом. Молча беру из рук Кузнеца гитару, подмигиваю не понимающему их скепсиса Жене. Задумчиво перебираю струны и, дождавшись всеобщего внимания, негромко начинаю:

– Здесь птицы не поют… деревья не растут…

Вид обалдевших друзей – лучшая награда, жаль, нельзя сейчас заснять их лица! У Димона просто отвисла челюсть, он же, как никто другой, знает про мою беду с пением. А здесь… Когда я замолкаю, девчонки в порыве чувств взрываются визгом и бросаются меня тискать. Вика целует меня, и парни одобрительно гудят, смущая ее и заставляя покраснеть.

– Леш, ты когда петь-то научился? – подозрительно щурится Юлька.

– Все претензии к Пахмутовой, это она заставила! – ловко перевожу я стрелки. – Сказала, что у меня абсолютный слух и такое чувство ритма, что я просто обязан запеть. Ну и вот результат!

– А что с той песней, которую вы вместе с ней написали? – интересуется Ирина.

– Ее Иосиф Кобзон будет петь, и с ним мне, боюсь, не сравниться.

– Да ладно скромничать! Ты спой, а мы оценим.