Я – Спартак! Час расплаты

– Скажу так, – начал он. – Вы наверняка понимаете, что захватить власть и удержать ее в своих руках – очень разные вещи?

– Ближе к делу, – попросил Нарок, сгоравший от любопытства.

Катилина усмехнулся, подвинул ликтору вина.

– Так вот, друзья, я же могу называть вас друзьями? – Он осмотрел нас, никто не ответил, поэтому Катилина продолжил: – То, что нам удалось захватить власть, значит лишь то, что мы оказались в нужное время и в нужном месте. Мы ударили по нобилям, когда они этого не ожидали. – Он задумался, забарабанил пальцами по столешнице. – Знаете что? Будь моя воля, вчерашней ночью я бы вырезал всех до единого этих надменных псов! Увы…

– Что тебе помешало это сделать? – спросил я.

– Хороший вопрос, – улыбнулся Катилина. – Как ни странно, Спартак, если бы я позволил плебсу, вольноотпущенникам и рабам учинить над нобилями расправу, от нас бы отвернулись легионы. Те самые легионы, при чьей помощи нам удалось провернуть весь этот трюк. Думаешь, кто-то слушал бы претора и квестора, собери они толпу плебса на Марсовом поле, не имей они за спиной десятков тысяч легионеров?

Я задумался, пытаясь понять, что имеет в виду Луций Сергий, но он не дал мне времени на размышления и сразу продолжил:

– Поверь, бунтарь, они бы не стали и слушать. Страх перед нобилями столь велик, а могущество их настолько воспето, что плебс, который страдает от несправедливости больше всех и довольствуется лишь жалкими подачками сильных мира сего, первый же закидал бы нас тухлыми помидорами, стоило бы нам только заикнуться о том, что существующую систему надо изменить! Но знаешь, чт'o самое любопытное, Спартак? – Катилина замолчал и принялся с довольным видом цедить вино, похоже, наконец насытившись сыром.

– Продолжай, я слушаю!

– Ах, да, вино немножечко вскружило голову, да так, что я даже сбился с мысли, – расхохотался Катилина. – Самое удивительное, что легионы Красса, стоявшие в этот миг у стен Рима, дававшие присягу рьяному служке нобилитета Помпею, обожающие его, понятия не имели, чт'o происходит, и что только лишь благодаря им стало возможным все, что произошло! Но! Что было бы, устрой я расправу над нобилями, Спартак? Я, будучи нобилем сам, сумел бы возглавить эту отчаянную толпу, которая сейчас явилась гарантом моего могущества? Не думаю, эти люди попросту свергли бы меня в грязь в один миг, поставив на самый верх своих приспешников! Так получилось, что нобили, которые возненавидели меня, стали сдерживающим фактором и заставили плебс поверить мне! – Глаза Катилины озорно блеснули, и он, схватив свою чашу вина, расплескав напиток через края, поднял ее. – Выпьем!

Не стоило забывать, что мы гости в доме этого необычного человека. Я взял свою чашу, пригубил вина и тут же поставил ее обратно на стол. Неохотно, но то же самое повторили мои ликторы. Я внимательно смотрел на Луция Сергия и на блеск в его глазах. Этот человек верил в то, что делал. Безусловно, он жил этим, пропускал через себя. Его история о событиях последних дней, которые буквально перевернули привычный расклад в Республике с ног на голову, не мог оставить равнодушным никого. Настолько стремительно все произошло, что не оказалось никаких шансов ни у сената, ни у нобилей, ни у полководцев, в руки которых были отданы ключи сохранения существующего порядка. Красс вместе с Катилиной сыграли умело, обведя вокруг пальца всех и каждого. Если я все правильно понимал, в дураках остались все, так или иначе причастные к событиям минувших дней. Легионы Помпея, доверившиеся Крассу, которых Марк Лициний умело использовал для достижения собственных целей. Сенат, считавший претора тряпкой, не способным на решительные действия. Нобили, годами верившие в свою неприкосновенность. Наконец, плебс, купившийся на громкие обещания, даже не подозревая, что за спиной тех, кому он верит, на самом деле ничего нет. Катилина и Красс умело сталкивали интересы различных социальных групп. Если убрать все лишнее, получалось, что Красс и Катилина совершили государственный переворот вдвоем. Только они двое понимали, что происходит на самом деле, как легко лопнет раздувшийся до невероятных размеров мыльный пузырь. Я не стал спрашивать у Катилины, почему Рим покинул Красс. Теперь, когда Луций Сергий приоткрыл для меня завесу тайны происшедшего, ответ был очевиден, лежал на поверхности. Красс боялся, что легионы Помпея выступят против своего полководца, узнав истинные цели пребывания в городе проконсула. Я поделился своим предположением.

– Все думал, когда ты догадаешься, – вздохнул Катилина.

– О чем?

– Почему Красс отвел от городских стен свои войска, – пояснил квестор. – Ты прав, если бы в легионах Помпея узнали, чт'o здесь произошло, войско в ту же секунду вошло бы в Рим и не оставило от города камня на камне. Сейчас же солдаты, а главное – офицеры – считают, что они борются за правое дело. А по сути, знают то, что должны знать! Не больше и не меньше. Легионер должен воевать и отрабатывать свое жалованье, поэтому-то Красс увел войска от городских стен.