Я – Спартак! Час расплаты

– Думаю, Красс не понимает, что его использовали, и полагает, что все идет по плану, – задумчиво произнес Нарок, внимательно рассматривая толпу, заполняющую Марсово поле. – Впрочем, послушайте этих бедолаг, они все еще выкрикивают его имя! Не думаю, что кто-то из них после попойки понимает, чт'o тут вообще происходит!

Нарок был прав, многие люди из толпы выкрикивали имя Красса, возможно, не зная, что Марк Лициний намедни покинул Рим со своими легионами. Возгласы, прославлявшие Катилину, были не столь популярны, но все же некоторые люди выкрикивали и его имя, правда, только тогда, когда видели богатырский силуэт Луция Сергия. Я покосился на взмыленного квестора. Хотел Катилина этого или нет, но своими действиями он как на ладони обнажал передо мной все слабые стороны нынешнего Рима. Рима, пойманного врасплох появлением Марка Красса, расколотого ожесточенной межклассовой борьбой и теперь представляющего собой легкоуязвимый объект. Взять столицу в таком виде не составило бы труда даже самому бездарному полководцу! Я задумался, ища ответ на вопрос – понимал ли это сам Луций Сергий? Наверняка, но у квестора попросту не было иного выхода, как показать нам сегодняшний город во всей красе. Мне показалось, что знай Катилина о приближении к стенам столицы моих войск, то ничего бы не изменилось. Не только Катилина загнал Красса в тупик, но и Красс загнал в тупик Катилину. Вернее сказать, квестора загнали в тупик обстоятельства, в которых он оказался, с которыми был вынужден бороться. Рим со всеми этими необузданными горожанами сейчас представлял собой огромного разъяренного быка, а Катилина был отважным смельчаком, вытащившим красную тряпку. Другое дело, сможет ли Луций Сергий справиться с яростью быка и обуздать город?

– Как он собирается объявлять тебя их вождем, если на устах этих людей имя твоего злейшего врага? – пробурчал Митрид.

– Меня бы больше беспокоили ребята, на поясах которых висят спаты, а что и когда кричит толпа, не так важно, – хмыкнул Нарок.

Мне нечего было ответить. Оба моих ликтора были правы.

– Что думаете о словах Катилины? Как вам его план? – только и нашелся я.

– Наше дело маленькое, мёоезиец, – пожал плечами Рут. – Мы сделаем ровно то, что велишь ты. – Он внимательно посмотрел на меня: – Ты знаешь, что делать дальше, Спартак? Если честно, мне ни капельки не нравится вся эта затея.

– Знаю, – кивнул я.

– Подчинишься ему? – не отступил гопломах, по всей видимости, не удовлетворившись моим ответом. – Правильно говорит Митрид, смотри, как бы вслед за Крассом в дураках не остались мы.

Я смерил Рута взглядом, но ничего не ответил. Себе я сколько угодно раз мог признаваться, что играю на грани фола и иду по самому краю. Но стоило ли об этом знать моим ликторам? Рассказать о Тирне? Так я понятия не имел, где сейчас находились повстанцы…

– Ты не думал, что этот хитрец хочет подольше задержать нас в Риме? – процедил Нарок.

– Если бы он это хотел, то сдал бы нас с потрохами, – возразил Митрид. – Здесь несколько сотен римлян, которые вооружены, ворота города закрыты наглухо, канализация наверняка охраняется с тех пор, как мы пробрались сюда.

– В таком случае рискует он, если готов отдать свои легионы прямо в твои руки.

Нарок пожал плечами, всем своим видом показывая, что совершенно не понимает логики квестора.

– Думаю, у него нет другого выхода, поэтому я склонен ему доверять, – прошептал я.

– А что потом, Спартак? Предположим, Катилина говорит правду, но что потом? Мы останемся здесь? – спросил Митрид.

– Отвратительная затея. Если мы сегодня же не вернемся в Апулию, у Тирна будут крупные неприятности. Красс в нескольких дневных переходах от нашего лагеря у реки, – заявил Рут.

– С другой стороны, если Катилина действительно отдаст нам новые легионы, то мы нагоним Красса, прежде чем он доберется в лагерь! – заметил Нарок. – Что скажете?