Я, сорняк и особняк (СИ)

— Да, и старый граф Орсвиль поручил мне заниматься воспитанием Адама, — заметил Макс, переступая через брызги стекла на полу. — Вот, воспитываю. Я, наверное, буду очень невежлив, если попрошу оставить меня ненадолго одного. Просто воспоминания нахлынули. Воспоминания о лучших временах дома Орсвиль.

— Да, да, конечно! — пылко обрадовалась я. — Я, наверное, тоже побуду одна. Мне так понравился дом, что я с удовольствием его осмотрю. История семьи Орсвиль — это очень увлекательно!

Я побежала вверх по ступеням, не чая дорваться до комнаты Адама. На меня придирчиво и грозно смотрели с портретов родственники, истории которых я не знаю, и знать не хочу. И вот, наконец-то, моя рука коснулась дорогой огромной старинной ручки двери.

— Кто не спрятался, я не виноват, — тихо усмехнулась я, понимая, что вряд ли в доме есть еще одно такое место, где можно спрятать этот чертов цветок.

Послышался жуткий скрип, а я воровато оглянулась, заходя в чужие покои. Первое, что мне бросилось в глаза — это паутина. Серыми гирляндами она свисала с потолка. Пыльная мебель казалась серой. На стенах виднелись следы когтей. Словно огромный котик драл дорогие обои. Увешанные пылью стенные подсвечники вспыхивали тусклым светом, стоило мне поравняться с ними.

Комната выглядела так, словно была заброшена и разрушена много веков назад. Я едва не чихнула от пыли, которая поднималась от каждого моего движения. Огромное зеркало — единственная непыльная вещь сверкало отблесками в центре комнаты. Но оно было пустым, хоть и мутным. Засиженное и обкаканное мухами, оно производило впечатление антиквариата.

Чтобы не попадаться на глаза чудовищу, я решила пройти вдоль стены. В комнате было прохладно. Дверь на огромный каменный балкон была открыта. И ветер поднимал мохнатую рваную черную занавеску, намекая мне, что ходить туда не надо.

На стене как раз над камином висел портрет. Я невольно остановилась, глядя на двух мужчин, которые стояли рядом. Юный Лорд Адам был красив той самой смазливой красотой, которой приторговывают с эстрады поп-мальчики. Рядом в дорогом камзоле со взглядом надменным и язвительным стоял его отец. Загадочный и выдержанный, как … как коньяк. Если Адам напоминал игристое шампанское, сверкая ослепительной голливудской улыбкой. То его отец — пятизвездочный коньяк и отель. Тонкие губы лорда были стиснуты и дрогнули в саркастической улыбке.

Я невольно улыбнулась в ответ старинному портрету, как вдруг занавески дернулись еще раз, а среди рванины мелькнуло что-то алое, слегка светящееся магическим светом.

Мне удалось проскользнуть на балкон, где под хрустальным колпаком стояла роза.

— Ах! — вырвалось у меня, когда я поняла, что наконец нашла ее.

Мои руки стянули колпак, а роза вспыхнула и померкла.

— Ты что здесь делаешь? — послышался голос за спиной. Я обернулась вид красавицу — фею. — Я тебе навоз еще не простила! У меня теперь все платье грязное!

— А я тебе Адама не простила, и что с того? — спросила я, не ожидая ее появления.

— Не простила мне Адама? — усмехнулась фея, отряхивая платье. — Милая, знаешь, сколько здесь таких было до тебя? О, даже не спрашивай, если не хочешь испачкать юбку сзади! Каждый год Макс притаскивает сюда очередную девицу. И каждый год происходит одно и тоже. И ты — не исключение. Скоро настанет момент, когда все поймут, что ты не снимешь это проклятие!

— Это еще почему?!! — возмутилась я, глядя на красавицу.

— Да потому что! Никто не знает, как его снять! — воскликнула фея. — Если бы знали, то давно бы сняли. Тут побывали девушки намного красивее тебя. И что? И где они? А нет их!

Фея помолчала, брезгливо стряхивая навоз. Она подарила мне едкий взгляд красивых глаз. Я стиснула зубы.

— Ты ведь не любишь Адама? — усмехнулась она. — Нет, не любишь. Ты просто мечтаешь заполучить этот дом! Поверь мне, это невозможно. Тебя обманули. Старый скопидон тебе ничего не даст! Так же как и нам!

— Ты про отца Адама? — спросила я, глядя на нее в упор.

— А про кого же еще? — заметила фея. — Все девицы мечтали заполучить это поместье. И за это поплатились. А вот то, что ты потребовала моей смерти, я тебе этого никогда не прощу!

— Да ну? — удивилась я, протягивая руку к цветку. — Прямо будешь помнить до конца своих дней!

Какие неприятности? О чем она? И тут я увидела, как свечи гаснут. Злорадная улыбка феи тает в воздухе, а меня отметает от розы. Огромные лапы чудовища выхватили из моих рук колпак и снова надели его поверх цветка. Адам грудью прикрыл свою розу, свирепо дыша. Он повернулся ко мне, глядя на меня взглядом, наполненным ненавистью.

— Кто разрешал тебе войти! — заорал он, надвигаясь на меня. — Кто разрешил тебе входить в мою комнату?! Вон отсюда! Вон из моего дома! И чтоб я тебя не видел!!!

Я дернулась, а Адам бросился на меня, раскрывая жуткую пасть. Я думала, что он только по зеркалам ходит! Но нет! Он может появляться в своей комнате!

От испуга я, уронила столик и стул. Я бежала слыша, как он крушит все на своем пути.