Я сижу на берегу

Рубен. Доктор, корабль может отплыть в любую минуту. Вы рискуете всем ради собаки.

Настоящий Доктор. Он – человек. Я рискую всем ради человека.

Входит Балерина, ставит перед Собакой табличку «Собака». Уходит.

Рубен. Бросьте, Доктор. Все видят, что это собака. Уши, хвост, он даже не разговаривает. Помните определение человека? Двуногое без перьев. Перьев у него, конечно, нет, но он не двуногий. Не расстраивайтесь, Доктор. Грань между человеком и собакой так тонка. Собака может оказаться человеком, человек – собакой. Каждый может легко ошибиться.

Настоящий Доктор. Вы все путаете. Собака не может быть человеком.

Рубен. Человек может быть собакой?

Настоящий Доктор. Человек может быть и хуже собаки, но это ничего не меняет. С вами трудно спорить. В любом случае, человек он или собака, он – мой друг, и я за ним пришел.

Рубен. Его не пустят на корабль. Вас ожидают бури и кораблекрушения. Вы уверены, что ему с вами будет хорошо?

Настоящий Доктор. Здесь его тоже нельзя оставлять. Кто о нем будет заботиться? Придумайте что–нибудь.

Рубен. Зачем? С ним и так все ясно. Он родился собакой, а умер как человек.

Настоящий Доктор. Разве так бывает?

Рубен. Конечно бывает. Иногда человек умирает как собака, иногда наоборот. Все бывает. У него все будет хорошо. В двадцать раз лучше, чем у вас, Доктор. Потом, после смерти, ему поставят памятник.

Настоящий Доктор. Я знаю, ему поставят памятник. В Санкт–Петербурге стоит памятник собаке.

Рубен. Доктор, ему поставят памятник в Париже. Вы все перепутали. В Санкт–Петербурге стоит памятник кролику.

Настоящий Доктор. Это вы все перепутали. Я сам видел памятник собаке в Санкт–Петербурге.

Рубен. Доктор, зачем вы спорите? Вы собаку от человека отличить не в состоянии, а разница между собакой и кроликом гораздо меньше, чем между собакой и человеком. Ему поставят памятник в Париже. Хорошо, он ведь ваш друг. Вы сами хотели бы, чтобы вам поставили памятник в Санкт–Петербурге? Вы ведь врач, вы знаете, за что поставили памятник тому кролику?

Настоящий Доктор. Я не уверен, но мне все же кажется, что памятник в Санкт–Петербурге ничем не хуже памятника в Париже. У меня мало времени, мне некогда спорить. Вы – Автор, вам решать. В Париже так в Париже. (Собаке.) Ты согласен на Париж? Он согласен, мы пошли.

Доктор с Собакой уходят. Выходит Балерина, уносит табличку «Собака».

Голос пожилого ангела. Вот и хорошо. Как хорошо все складывается. Все довольны. Летчик – в небо, Доктор – в плавание, Собака – в Париж. Теперь твоя очередь, давай.

Голос молодого ангела. Да. Твоя очередь. Все же хорошо. Лучше не бывает.

Выходит Санитар, выносит два стула. Ставит стулья в центре, садится. Рубен подходит к стулу, смотрит на Санитара, на стул. Санитар смотрит в зал, не глядя на Рубена. Рубен садится. Они разговаривают, глядя в зал.

Рубен. Чего тебе?

Санитар. Того же, что и всем. Чем я хуже?

Рубен. Ничем. Ты ничем не хуже. Но я не понимаю, чего ты от меня хочешь.

Санитар. С Летчиком, конечно, было легче.

Рубен. С Летчиком было легче. Все хотят стать летчиками.

Санитар. Или врачами.

Рубен. Или врачами.

Санитар. Конечно, я понимаю. Ты злишься на меня.

Рубен. С чего ты взял?

Санитар. Не притворяйся. Твоих друзей отвозили в дурдом. Мне приходилось с ними работать.

Рубен. Это у вас называлось работой? Видел я твою работу.

Санитар. Я прав. Ты злишься.

Рубен. Ты ошибаешься. Я не злюсь. Раньше злился, потом мне Миша объяснил, что ты не виноват. У тебя были инструкции. И у Доктора были инструкции. И у ангелов есть инструкции. У каждого за спиной инструкция, никто не виноват.

Санитар. У ангелов какие инструкции? Они тут самые главные, главнее Доктора.

Рубен. И у ангелов есть начальство.

Голос молодого ангела. Да. И у нас есть начальство.

Голос пожилого ангела. Помолчала бы лучше.

Голос молодого ангела. Что я такого сказала? Разве у нас нет начальства?

Голос пожилого ангела. Заткнись.

Санитар. Мне все равно, злишься ты или нет. Я делал свою работу.

Рубен. Поздравляю. Ты делал свою работу очень хорошо. Надеюсь, ангелы тобой довольны.

Санитар. Грамотный очень? Книжек много прочитал? Ты думаешь, что лучше других?

Рубен. Слушай, не темни. Что ты конкретно от меня хочешь?

Санитар. Я делал свою работу.

Рубен. Это я уже слышал.

Санитар. Ты должен доделать свою. Придумай для меня что–нибудь.

Рубен. Это трудно.

Санитар. Я знаю. Кому легко? Ты выбрал себе такую работу, должен доделать ее до конца. Ты все–таки на меня злишься.