Я - Русский офицер!

Вечеринка подходила к концу. Офицеры наперебой кинулись провожать девчонок, рассчитывая, что за легким флиртом, возможно, наступят более серьезные отношения. Хотя многие офицеры уже имели семьи, но все же заново влюблялись в своих боевых подруг.

Эта любовь иногда приводила к проблемам с политуправлением армии. Ведь покинутые жены писали, писали во все армейские инстанции с просьбой повлиять на загулявшего мужа. Вот только любовь на фронте, все больше и больше брала свое, связывая влюбленных не только сильными чувствами, но порой и общей кровью и даже одной на двоих смертью. Только здесь влюбленные познавали друг друга не по комплиментам и поцелуйчикам, здесь были совсем другие критерии. Постоянное чувство опасности, умноженные на двое радости фронтовых буден, и разделенное горе утрат друзей, скрепляло судьбы новых ВПЖ (военно-полевых жен) сильнее, чем бывшие связи со своими законными супругами.

На какое-то мгновение, и Валерка, отдавшись в её власть, стал жертвой такой военно-полевой любви.

Светлана Зорина, старший лейтенант и пилот легкого бомбардировщика У-2 вскружила ему голову, и он, поддавшись её чарам, её женскому соблазну, последовал за ней, словно за хвостом убегающего от него «мессера».

Светлана держала его за руку и рассказывала, как два года назад окончила школу, как училась, как и он в городском аэроклубе. А когда пришла война, то без всяких сомнений и колебаний добровольно пошла на фронт в авиацию.

Судьба этой девчонки с точностью повторяла Валеркину судьбу, и это настолько трогало его за душу, что даже на какое-то время Леночка просто вылетела из его головы.

— У тебя, наверное, есть девушка? — спросила Светлана, задавая провокационный вопрос.

Краснов не знал, что ответить. Соврать!? Сказать правду!? Просто промолчать!? Он ведь не знал, что случилось с Леди? Он не знал, где она и что с ней? Война развела их судьбы, и теперь было абсолютно непонятно, как в этих условиях жестокой войны жить дальше? То ли, вспоминая, блюсти ей верность!? То ли, забыть!? То ли, попробовать влюбиться заново и заново окунуться в омут любви!?

— Была, до войны. Мы расстались 22 июня ровно в четыре часа пятнадцать минут. Я был уже далеко, когда немец бомбил Смоленск. — сказал Валерка, глубоко вздыхая.

— А сейчас, что с ней? — спросила Светлана, лукаво глядя из-под шапки.

— Я не знаю…

— Зайдем? — спросила Светлана, показывая на блиндаж дежурного звена.

— А твои подруги? — вопросом на вопрос ответил Валерка, не желая быть объектом подколок и всевозможных сплетен.

— Мои подруги на вылете. У них ночная бомбардировка. Мы же «ночные ведьмы», а ведьмы, только по ночам на своих ступах и летают. Ууууу! Я страшная, страшная ночная ведьма! — сказала Света, сделав страшную гримасу на своем лице, весело и звонко засмеялась.

— Ты, Света, не ведьма, ты — настоящая фея! — ответил Валерка, сделав девчонке комплимент.

— Спасибо! Так зайдем? — еще раз повторила она и, взяв Краснова за руку, потащила вниз по ступенькам.

В блиндаже было темно. В углу, в буржуйке, догорали дрова, высвечивая сквозь дырочки в дверце, кроваво-красные угольки.

Света зажгла «бздюх» и вся подземная «квартира» наполнилась тусклым интимным желто-красным светом.

— Вот так мы и живем, — сказала она, показывая помещение. — Тут вообще-то отдыхает дежурное звено, а мы живем в деревне. Это километра три от аэродрома.

Светлана вновь взяла Валерку за руки и приблизилась к нему почти вплотную. Валерка стоял, словно загипнотизированный, не смея даже шелохнуться. Он чувствовал её дыхание, тепло её щеки и приятный запах её волос, омытых отваром ароматных полевых цветов. С какой-то необычайной нежностью Светлана коснулась губами его губ, и в эту минуту Валерка словно очнулся. Он хотел сделать шаг назад, чтобы не поддаться своей слабости, но мужское начало стало брать свое. Краснов обнял Светлану и впился в её уста, как некогда целовал свою Леди. Возможно, в те минуты он представлял, что перед ним не старший лейтенант военно-воздушных сил, а все та же милая его сердцу, Леночка Лунева.

— Краснов, я хочу быть с тобой, — сказала Светлана, задыхаясь от проснувшейся в груди страсти и скидывая с себя армейский полушубок.

— Мне это очень нужно! Понимаешь, нужно-нужно, как женщине!

Эти слова настолько тронули Валерку, что он отпрянул от девчонки, как бы опомнившись от гипноза, и от её колдовских чар. Не мог, не мог он в эту минуту предать свою любовь, предать Ленку, которая занимала его сердце.

— Ты, не хочешь меня? — дрожащим голосом спросила Светлана и слеза блеснула в свете мерцающей коптилки.

— За последний месяц в нашей эскадрилье погибло пять девчонок. Пятеро не вернулись с задания… Мы все ходим по острию ножа и неизвестно доживем мы с тобой до конца этой проклятой войны, — сказала Светлана, и своими нежными пальцами осторожно коснулась шрама на щеке Краснова.

В этом касании было что-то теплое, нежное и очень человечное, которое словно электрический импульс пробежал по душе лейтенанта.