Я решил стать женщиной

- Ну, как же, она тоже транссексуалка, она выступает в клубах. Такая красотка! Настоящая Барби! - восторженно описала Ириша свою подружку.

- Барби - кукла что ли? - недоверчиво уточнила я.

- Да, она просто как куколка: и личико: и фигурка: Я раньше вместе с ней выступала.

- Выступала?

- Да, я же танцую: и сейчас танцую стриптиз в одном клубе.

- Надо же! - удивилась я.

- Ничего себе! - удивилась Катя.

- Я и в Германии выступала, ездила туда год назад, - похвасталась Ира.

- Надо было замуж там выходить, - логично посоветовала Катя.

- А я замужем, у меня муж здесь в Москве.

- А как он относится к твоей работе, я имею в виду стриптизу, - поинтересовалась я.

- Нормально. Как ему относиться? Зарабатывает он мало, вот и терпит. Он в техникуме преподаёт. Да и привык он уже к моей работе. Он намного старше меня, пусть радуется, что такая красотка ему досталась. Если бы не его квартира, я бы вообще от него давно сбежала, - о муже она рассказывала небрежно и даже поморщилась.

- Надо же!

- Ничего себе: А он знает, что ты: ну там это? - я опять не была уверена в деликатности своего вопроса.

- А он и не спрашивает. Я ему один раз сказала, он говорит, что не верит мне. Не знаю: Не верит, пусть не верит. Вообще, мне наплевать. Вот у меня сейчас на работе моей не знают об этом, вот это да! Я ужас, как боюсь, если кто-то им об этом расскажет или сами как-то это поймут. Тем более мы с хозяйкой так сдружились, она мне предлагает не танцевать уже, а быть администратором.

- А это лучше? - спросила я.

- Конечно, лучше. Мне сейчас уже тридцать. Сколько я ещё танцевать буду? Ещё чуть-чуть - и всё. Надо думать о будущем.

- Ну, да: наверное: А ты откуда сама? - вопросы, конечно, задавала я, воспитанная Катя не выясняла подробностей чужой жизни.

- Я из Казахстана, казашка я. Не видно, что ли? Родилась и выросла в селе, баба я деревенская, - она рассмеялась. - Я уже маленькая всем объявила, что хочу быть девочкой:

- Как же в деревне все это восприняли?

- Мама иногда ругала меня за это, но, в общем, нормально. Я и тогда выглядела странно, была похожа на девочку, но ко мне хорошо все относились, никто не обижал, некоторые мальчишки наоборот меня защищали, как девчонку. У меня же и голос такой всегда был, это он не после операции таким стал. Меня когда в армию призывали, так, вообще, не знали что со мной делать?

- В армию? Как же ты в армии служила? - я удивилась ещё больше, чем тот милый психиатр Крюков, который тоже был крайне удивлён подобному обстоятельству, но в моей жизни.

- Обычно служила, я сама в армию пошла. Решила - отдам долг Родине, а потом буду пол менять, - мы с Катей переглянулись, такого патриотизма мы ещё не видывали.

- Ну и чего дальше? - не важно кто из нас это спросил.

- Меня взяли в самые элитные войска - в стройбат, - с гордостью объявила Ириша.

- А с чего это они самые элитные? - удивилась я, стройбат считался всегда самой отстойной частью наших славных войск, в стройбате в некоторых частях даже ни разу не выдавали солдатам оружие за всю их двухлетнюю службу, не доверяли.

- Самые элитные! - продолжала нас убеждать в этом Ириша. - Десантные и стройбат, они всегда считались самыми, самыми.

Я не стала спорить и обижать бывшего ветерана инженерных войск, сидевшего рядом со мной в этот момент в развратном черном платьице.

- Приехала я в часть, на меня посмотрели и сразу повели в штаб. <Кто тебя такого призвал? В каком военкомате?> - это они меня спрашивают. А я: <Хочу Родину защищать>. Они, услышав мой женский голос, вообще все обалдели. Предложили мне пойти писарем в штаб. Я сказала, в штаб не хочу. Они меня уговаривали, но я сказала, что в штаб ни за что не пойду, буду служить, как все. В казарму пришла и всем сразу сказала, что я женщина:

- Как? Так и сказала? - я представила эту невероятную картину: сто пятьдесят грязных запущенных мужиков, обычный размер общевойсковой роты, выслушивают это заявление от своего сослуживца.

- Да, так и сказала. Некоторые посмеялись, но за два года меня никто ни разу не то, что не ударил, пальцем даже не тронул. Один дед* один раз замахнулся, а я стою, даже не защищаюсь и спокойно ему так: <Ну что, на девушку руку поднимешь?> Он плюнул, развернулся и ушел. А потом за мной парень начал ухаживать, фамилия Братеев у него была. Конфеты мне покупал, карамельки разные, ну, знаешь, что в армии покупают обычно. В солдатской чайной меня угощал: Хороший парень. А один раз: строили мы какой-то дом, и затаскивали мы трубы на самый верхний этаж. Я тащу трубу, сил никаких нет, дом только строится и окон ещё нет, со всех сторон дует, руки закоченели. Я дотащила до третьего этажа, встала на лестничном пролете, стою и плачу, не могу дальше идти. И снизу мой Братеев поднимается. Увидел, что я плачу, обнимает меня и целует меня в щеки, целует, целует: Я его отталкиваю: <Ты чего делаешь? Отойди от меня>. <Я целую свою любимую девушку>, - говорит он, представляете? - Ириша пискляво рассмеялась.

- Ну: у вас была любовь: близость? - не унималась я с вопросами.

- Сексом я ни с кем тогда не занималась.

- Ну, ты же мужчин любишь?