Я решил стать женщиной

Ольга помялась:

- С Костей Рынковым обычно мы работаем вместе, уже давно работаем.

<Легок на помине>, - подумала я, и представила, что он будет говорить про меня, если я уведу у него клиента. Так потом и вышло, периодически разные люди передавали мне его слова обо мне: Всё <по-доброму>! Его отношение к Королеву по сравнению с отношением ко мне - это просто страстная и беззаветная любовь. И тут ещё совсем уже скоро я сама дам такой хороший повод для злословия, сменив пол.

- Костик - хороший фотограф. Мне нравится, как он снимает моду, да и вообще: - я была искренна, мне нравилось, как Рынков снимает моду.

- Да, конечно. Но мне очень понравилась ваша <Хлебникова>, я хочу попробовать поработать с вами, я позвоню Вам, - на этом и порешили, на этом и попрощались.

* * * * *

Я сидела за большим обеденным столом, привезенным еще из моей коммуналки, и смотрела в большое, от самого пола и почти до потолка, окно. Голова не болит - уже хорошо! За окном в несколько бесконечных рядов гаражи. Под нашими окнами перед воротами гаражей, как на армейском плацу, чистота и порядок, а на их крышах тут и там кучками разбросанный мусор - прямо помойка какая-то. Одинокая кроссовка уже несколько лет украшала этот привычный для нас натюрморт. Вид, конечно, неприглядный, не Красная площадь, но в сотне метров за гаражами весь этот унылый пейзаж очень оживляли и очень меня радовали, бегающие взад-вперед деловые, работящие паровозики. <Осторожно, поезд!> - голос из невидимых динамиков, как на вокзале, извещал кого-то об опасности на железнодорожных путях. Вагончики невозмутимо бегали туда-сюда, напоминая о поездках и путешествиях: Я вспомнила, как в детстве мы на все лето уезжали всей семьей с Белорусского вокзала в желтеньких вагончиках фирменного поезда <Янтарь> в Балтийск. Мама, бабушка, Вика - моя сестра, наша собака Кама - рыжая боксёриха, такой же рыжий огромный кожаный чемодан, три разрывающиеся от лишних вещей сумки, мой велосипед <Орлёнок>, - мы еле умещались в купе. Приезжали за час, в вагон пускали за сорок минут, мы рассаживались, сидели для приличия минут пять в нетерпении: и принимались затем весело за еду, - путешествие началось. Варённая курица, завернутая в фольгу, её надо было съесть в первую очередь, ведь испортится, поэтому прямо не отъезжая от перрона и начинали: Варенные в мундире картофелины, их тоже надо съесть сразу, не есть же курицу без гарнира:, селедочка, помидорчики и огурцы тут же шли к картошечке, <Байкал> и <Саяны> шипели в моем стакане и брызгали мне в лицо, это мои любимые напитки детства, несколько раз в припадках ностальгии я пыталась пить их в настоящее время: нет, совсем не то, не те волшебные напитки из поезда <Москва - Калининград>. Нетронутыми, оставленными на потом, оставались только сваренные вкрутую яйца. Ну, это было бы уже совсем неприлично так обжираться в не отбывшем ещё по назначению поезде. А потом тук-тук, тук-тук: И за годы ставшие знакомыми пейзажи, пробегают мимо тебя: проплывают:

А еще у гаражей прямо у нас под окнами иногда собирались местные автовладельцы, члены гаражного кооператива. За несколько лет все лица их стали знакомыми:, не родными, конечно, но вызывающие доброе ощущение старых соседей. И тогда можно было от нечего делать, сидя у окошка, послушать их. Ничего интересного за шесть лет я не услышала, шесть лет они с волнением, горячо обсуждали строительство третьего транспортного кольца и неизбежный снос в связи с этим грандиозным мероприятием их гаражей. Каждый такой разговор пророчил их снос уже через неделю или максимум месяц, но шли годы, а даже дранная кроссовка на крыше их гаражного кооператива не сдвинулась ни на сантиметр с места.